Абу Юсуф Якуб ибн Исхак ал-Кинди родился в Басре в 801 г. и умер в Багдаде приблизительно в 866 г. Провозглашенный «философом арабов», он был знаменит своими глубокими познаниями в греческой, персидской и индийской философии и в астрономии. Сообщается также, что ал-Кинди обладал большими познаниями в медицине /по некоторым данным, ему принадлежат 24 книги по медицине и фармацевтике/, математике, логике и геометрии. Помимо того, он являлся искусным переводчиком и автором книг о греческой философии. Общий же список его работ весьма внушителен, и, как отмечают исследователи, многие его книги были посвящены теологическим и правовым вопросам.
К сожалению, до наших дней дошло менее десятой части его наследия /средневековые биографы приписывают ему 270 работ/. Сегодня ал-Кинди известен главным образом как автор нескольких трактатов по греческой философии, в которых от вдумчивого рассмотрения под разными углами учений Платона и Аристотеля он пришел к восхвалению Сократа, отказавшегося от физических и метафизических умозаключений и спекуляций и сосредоточившегося на ежедневных нуждах своих сограждан. Полагают, что размышления Ал-Кинди об Аристотеле и Сократе повлияли на созданный позднее Абу Бакром ар-Рази /865-925/ образ Сократа в его знаменитой «Китаб ас-сира ал-фалсафийа» /«Книге жизни философа»/, которая, в свою очередь, дала толчок многим раздумьям, в итоге приведшим к выработке Абу Насром ал-Фараби исламской социальной философии.
В «Трактате о количестве книг Аристотеля и о том, что необходимо для усвоения философии» Ал-Кинди признает, что не может дать рациональное обоснование существования человека или же конца этого существования и тем самым серьезно обосновать социальные изыскания. Даже его превосходная «Рисала фи ал-хила ли-даф’ал-ахзан» /«Как уберечься от печалей»/ с ее великолепной аллегорией человеческого существования оканчивается той же апорией /логическим затруднением, непреодолимым противоречием при разрешении проблемы/.
Аллегория корабля
В «Как уберечься от печалей» делается широкое обобщение: все, чем человек обладает /а не просто излишки/, есть корень печалей и может причинить ему зло. Наше жизненное путешествие по вечно меняющемуся и непостоянному миру, где все возникает и уничтожается, по мнению ал-Кинди, подобно плаванию на корабле, направляющемуся в некую конечную гавань, к некоему месту, где людям и положено быть. Когда корабль останавливается в порту, чтобы его пассажиры могли сойти на берег и заняться своими делами и нуждами, некоторые из них делают это быстро и возвращаются на корабль, занимая свободно самые удобные места. Те пассажиры, которые тоже достаточно быстро делают свои дела, но все-таки мешкают с возвращением, чтобы полюбоваться прекрасными видами и насладиться чудесными ароматами, должны довольствоваться местами похуже – им достаются менее удобные скамьи.
Следующая часть пассажиров тоже успешно управляется со своими делами, но при этом прихватывает по пути много вещей, и им приходится занимать шаткие и неудобные скамейки; кроме того, им много хлопот доставляет имущество, которое они принесли с собой на борт. Ну а те, кто далеко отошли от корабля и погрузились в созерцание красот природы или увлеклись приобретением вещей, вообще забыли о своих насущных нуждах и о плавании. Те же, которые все-таки услышали зов капитана, но смогли возвратиться лишь перед самым отплытием, будут вынуждены совершать путешествие в чрезвычайно неудобных условиях. Пассажиры, ушедшие так далеко от корабля, что не могут услышать зов капитана, отстают от корабля, и им остается только погибать самым ужасным образом. А возвратившихся на корабль нагруженными «добычей» тоже ожидают страдания из-за поистине кошмарных условий плавания – отвратительные места, вонь от гниющей поклажи и постоянные изматывающие усилия ее сохранить. Большинство из них заболевают или даже умирают. Только люди первых двух категорий добираются до цели целыми и невредимыми, хотя вторая группа терпит некоторые неудобства из-за не слишком комфортных мест.
Пассажиры, которые подвергают риску собственную жизнь и жизнь других из-за своего пристрастия к накопительству, – это те заблуждающие люди, с которыми мы имеем дело в повседневной жизни. Другими словами, ал-Кинди считает мудрыми тех, кто быстро управляется со своими насущными делами и нуждами и не обременяет себя соблазнами приобретательства или минутных наслаждений. Все пассажиры привязаны незримыми узами к своей родине, дому, но остается неясным, куда же они направляются. Не вдаваясь в подробности, ал-Кинди утверждает, что путешественники плывут в «истинный мир», что корабль должен отвезти их на «нашу истинную родину». Но так или иначе, несомненно, он хотел сказать: вне зависимости от того, сколько – одна или много – есть судеб или предопределений, человек обретает истинную судьбу, лишь отказавшись от привычки к накоплению и обладанию материальными вещами.
Для своей социальной аллегории ал-Кинди выбрал образы плавания и корабля, пассажиры которого ведут себя по-разному. Корабль этот не принадлежит какому-то определенному государству, и капитан не является его правителем. Корабль просто служит средством доставки пассажиров до места, и капитан не выказывает ни малейшего желания или намерения оказывать давление на пассажиров. Ничего не говорится и о курсе корабля. Однако тот, кто взывает к пассажирам /а это капитан/, пожалуй, напоминает пророка. Подобно пророку, он взывает только раз. Тех, кто не внял зову, просто оставляют на произвол судьбы – пропадать в нищете, страдать или даже погибнуть. Правда, надо признать, что смысл пророчества остается тайным, выступая всего лишь предупреждением о скором отплытии. Капитан не производит никакого отбора тех, кого взять на борт, а кого оставить на суше – он просто зовет.
Возможно, более прямого или подробного, конкретного оформления мысли здесь и не требуется. Ал-Кинди строит свою притчу на сравнении нашего путешествия по волнам жизни с плаванием корабля. В поэтических картинах он рисует участь, которая постигает человека в результате тех или иных его поступков, чтобы предупредить читателя и научить его искусству сделать свою жизнь менее тягостной. Перечисленные им качества, которые следует приобрести, чтобы благополучно добраться до цели путешествия, не столь уж заманчивы – перед нами явно советы аскета. А равнодушие ко всему внешнему, даже к естественной красоте природы, имеет целью отразить мысль: наша свободная воля, определяющая наше поведение, определяет и то, доберемся ли мы до цели путешествия удобно и в покое или будем мучиться всю дорогу, а возможно, и погибнем. Только тот, кто может отвергнуть соблазн накопительства, путешествует без забот и с комфортом.
Ал-Кинди настойчиво указывает на заблуждения и даже неправедность и несправедливость тех, кто постоянно накапливает имущество. Он намекает на то, что для воцарения справедливости требуется самоограничение со стороны богатых.
В то же время автор не делает ни малейшей попытки объяснить, что нужно делать, чтобы улучшить условия нашей собственной жизни и жизни окружающих нас людей. Он лишь дает образцы для личного подражания. В целом «Как уберечься от печалей» представляет собой попытку вразумить сограждан, объяснить им пагубность накопления имущества.
В «Трактате о высказываниях Сократа» ал-Кинди подходит несколько ближе к концепции, напоминающей социальное учение. В нем Сократ и ал-Кинди предстают как люди далекие от мирских забот, присущих большинству, как люди, научившиеся отвращать свои мысли от обладания чем-либо, как люди, думающие о том, как жить поистине свободной жизнью, достойной человеческого существа.
Все же в целом можно сказать, что ал-Кинди не уделял много внимания социальной действительности и путям ее изменения. По его мнению, противоречия между требованиями философов и вдохновленных Богом пророков /законодателей/ гораздо более заметны, чем единство их целей. Последнее становится совершенно очевидным, когда во главу угла ставится более высокая ценность – благо людей, являющееся целью как философов, так и Божьих посланников-законодателей, или пророков. Другими словами, предпочтение моральных ценностей /храбрости, умеренности, справедливости/ перед убожеством материального накопительства как свидетельство мудрости выявляется лишь тогда, когда внимание сосредоточивается на более высокой цели, а именно на благе людей, которое одновременно является и целью пророчества.
Даже если приходится признать некие несущественные разногласия между Божественным откровением и человеческими знаниями, философией смертных, эти два феномена имеют между собой много общего. И социальная философия, в развитие которой все же внес свой вклад и ал-Кинди, даже если он и не создал собственной концепции, сосредоточивает внимание на сходных вещах: на благе и развитии как индивида, так и общества в целом, и надлежащем управлении этим обществом со стороны государства.
Ал-Кинди концентрирует внимание на развитии индивида, на развитии человеческой мысли, и в соответствии с этим строит свою картину мира. Он сосредоточен на поисках точек соприкосновения во взглядах древних греческих философов и верных последователей ислама. Несомненно, заслугой ал-Кинди, отдававшего должное мудрости и совершенству, примеры которых он видел и в трудах греческих философов, и в откровениях исламских мудрецов, является то, что он показал, как эти философии, греческая и мусульманская, дополняют друг друга, сближаясь в своем уважении к человеку и заботе о его благе.
По материалам книги «Великие мыслители Востока», Москва, «Крон-пресс», 1998 г.
Войти с помощью: