Зулкарни–хаджи Тилов известен не только на своей родине в Кабардино-Балкарии и на Северном Кавказе, но и, пожалуй, на всем исламском постсоветском пространстве. Его знают не только как религиозного деятеля, который в самый разгар воинствующего атеизма сумел обустроить жизнь мусульманской общины на юге Казахстана, куда были репрессированы многие народы Кавказа, но и как старейшину с большим жизненным опытом, которым он продолжает делиться с мусульманами. Его опыт сплетен из сотен жизненных ситуаций, историй, рассказов и скреплен глубокими познаниями ислама.
1944 год вошел в историю как год массовых репрессий народов Северного Кавказа. Балкарцев эта участь также не миновала – двухлетний Зулкарни вместе со своими братьями и родителями оказался на чужбине, в южном Казахстане. Отец вскоре умер, а мать, взявшая на себя опеку еще нескольких ребятишек, оставшихся без родителей, несла тяжелую ношу. Бывало, что голодали. Но как вспоминает сам Зулкарни, именно в те трудные годы послевоенного детства были заложены первые ростки понимания сути ислама. Религия, вера в Аллаха помогала пережить голод и лишения и даже давала ответы на многие, казалось бы, неразрешимые вопросы. Мать Зулкарни учила детей молиться, читать Коран, делилась знаниями об исламе не только со своими детьми, но и с соседскими ребятишками. Отсюда и началась долгая история познания ислама и жизни ради ислама
Зулкарни–хаджи Тилова. - Насколько нам известно, вы после окончания медресе «Мир-и-Араб» в Бухаре работали имамом в Казахстане. Поделитесь самыми яркими воспоминаниями вашей религиозной деятельности в советский период.
– Религиозная жизнь в СССР была загнана в подполье, но отнюдь не ликвидирована. В СССР была одна официальная, одобряемая религия – коммунизм. Приведу пример – до учебы в Бухаре, я преподавал в Сельскохозяйственном техникуме Алма-Аты. Когда власти узнали о том, что я поехал получать религиозное образование – в техникуме был скандал, в результате которого сняли ректора.
После учебы, в 1980 году я был направлен в Джамбульскую область работать имамом двух районов: Меркенского и Лугового.
Приехав на место, я с сожалением обнаружил, что мечети как таковой нет, а есть полуразвалившийся домик, который был построен в 40-ые годы депортированными в эти края чеченцами. Мечеть эта была в полуразваленном состоянии, и вести там службу было небезопасно для жизни прихожан, т.к. в любой момент крыша могла обвалиться.
Прихожане в основном люди пожилые, всего каждый день на намаз в мечеть приходило человек 20, а пятничный Джума-намаз собирал до 300 жителей двух сел. Прихожане были люди разных национальностей – депортированные чеченцы, ингуши, дагестанцы, татары, казахи, балкарцы, турки-месхетинцы и т.д.
После пятничного намаза был сход, где было решено построить новую мечеть. Но все понимали, что делать это без разрешения из Москвы рискованно, в первую очередь для меня, как имама. В любом случае решили не отступать – тут и началась моя борьба с советскими чиновниками. Но это длинная история.
- Читателю будет интересно. Расскажите.
- Мы решили рискнуть. В финансах проблемы не было. Средства нашлись быстро – каждый житель населенных пунктов Меркенского и Лугового района считал своим долгом внести посильный вклад в объявленный сбор средств на строительство новой мечети.
Мы тихо снесли старую, и оперативно приступили к строительству новой мечети. Думали, что власти не заметят, а если даже заметят, посмотрят сквозь пальцы на стройку. Однако вскоре меня вызывают в райком партии и грозят снести стройку, а меня отправить за решетку.
Пока я обивал пороги советских чиновников, прихожане мечети, в основном люди пожилого возраста, многие из них участники Великой Отечественной войны, ветераны труда, организуют дежурство. По селу прошел слух о том, что завтра будет снос. Однако исполнение решения администрации затруднялось тем, что люди отказывались сесть за руль бульдозера и снести мечеть. Отказывались все, кому ни предлагали. Чиновники уже готовы были сами сесть за руль, но нашелся один бульдозерист, давший согласие выполнить работу. Увидев ветеранов ВОВ, ставших в оборону мечети, преградив собой дорогу бульдозеру, водитель махнул рукой и ушел, не выполнив работу.
Я, понимая, что оборона мечети не решит всех проблем с властями, пишу письма в ЦК КПСС и в обком партии Казахской СССР. Под этими письмами подписываются несколько сот человек, и в конечном счете разрешение на строительство мечети было получено. Это было грандиозным событием – первый намаз в новой мечети стал праздником не только для двух сел, но и для всего Джамбульского района. Люди считали это своей маленькой победой за право называть себя мусульманами.
- К имамам приходят и с проблемами, как вы помогали их решать? Где находили правильные решения?
- Постоянными прихожанами тогда были в основном старики, молодежь боялась идти молиться в мечеть из-за последствий. Людей могли попросту лишить работы и как следствие средств к существованию. Хотя я знаю, что многие тайком соблюдали религиозные обряды.
Однако, не смотря на отстраненность от открытых религиозных обрядов, многие просто приходили ко мне за советом в разрешении той или иной ситуации, споров.
Коран – мой источник правды, решения проблем, мыслей, поступков. Коран представляет собой источник вдохновения для решения как бытовых, так политических вопросов и общественной ориентации. В нем содержатся поучительные истории, мудрые советы, наставления, на которые стоит ориентироваться. Это весьма ценные уроки.
- По возвращении в Кабардино-Балкарию, какой вы нашли родину? Как она вас приняла?
– Я вернулся туда в начале 90-х. Во всей стране тогда наметилась тенденция возвращения к истокам, к религии. Это был непочатый край работы. Большинство людей в республике за годы советского атеизма забыли маломальские основы ислама.
По приезду я был назначен имамом села Былым, где не было мечети. Я с энтузиазмом приступил к своей службе. Из части здания культурного центра села мы сделали мечеть, комнату оборудовали под медресе. Первый азан собрал все село! Пришли мужчины, женщины и дети. Многие плакали. Старики говорили, что не думали, что им придется когда-нибудь еще услышать сладкий уху зов к молитве. Даже те, кто мой приезд по-началу воспринял с недоверием, уже говорили о необходимости строительства мечети. Началась большая стройка – вторая в моей жизни! Строительство мечети продлилось долго – первый джума-намаз мы там совершили в 2008 году.
- Что изменило в людях возвращение религии?
- Появилась вера. Она пришла с осознанием того, что ислам дает ответы на все. Понимание ответственности за свои поступки перед Всевышним. Это общая тенденция, конечно, была и масса проблем, связанных с появлением в конце 90-х новых веяний. Это появилось после начала второй чеченской военной кампании.
Я в своих проповедях уделял особое внимание исламской обрядности, ее очищению от чуждых ей явлений, говорил о нравственности.
- Вы в один период считались даже оппозиционным имамом. Из-за чего это произошло?
- В конце 90-х годов, будучи имамом Эльбрусского района, я вел активную деятельность по идеологической работе с молодежью через СМИ. Выступал с проповедями по телевидению, радио и на страницах периодической печати. Затем мы сами стали издавать газету «Ислам и общество», где давали на страницах издания ответы на вопросы, волнующие мусульман республики. В газете не просто освещалась религиозная жизнь республики, но и порой критиковалось руководство Духовного управления мусульман республики за пассивность, авторитаризм в работе и отсутствие внимания ко многим проблемам. Я тогда написал несколько десятков статей о проблемах ислама. Вскоре газета была прикрыта, а я стал неугодным в ДУМе.
- Но это ведь абсолютно не отразилось на вашем авторитете среди мусульман. Известно, что ваши хутбы стали настолько популярны, что их тиражируют и слушают и в других мечетях республики. Это народная любовь. Какой совет вы можете дать читателям Islamnews?
– Людям необходимо, прежде всего, быть терпимыми друг другу, не отказывать в помощи ближнему и страждущему, быть твердыми в трудный час.
Набожность, благородство характера, непоказное милосердие, нравственная чистота и неуклонное стремление к знаниям – таков должен быть мир истинно верующего мусульманина. И еще важно всем мусульманам ощущать себя единой уммой и каждому из них – осознавать свое место в ней.
Войти с помощью: