С кинооператором Махмутом Рафиковым мы познакомились случайно в Полномочном представительстве Республики Башкортостан при Президенте Российской Федерации. Его представили нам как человека, который первый снял улыбку Юрия Гагарина после его полета в космос.
- Почему именно на вас пал выбор?
- История эта началась еще в 1947 году. Берии предоставили несколько анкет кинематографистов Московской киностудии научно-популярных фильмов. По ним решали, кого допустят к секретным работам особой государственной важности: съемки испытаний первой советской атомной бомбы на Семипалатинском атомном полигоне.
В итоге выбор пал на меня. А выбрали именно меня потому, что я учился в двух авиационных институтах: в уфимском и московском. К тому времени я был уже выпускником ВГИКа.
Мне же пришлось снимать и спуск первой атомной подводной лодки в качестве режиссера – оператора. Получил я тогда дозу радиации.
В больнице предложили инвалидность, но я отказался. Молодость! Я думал, как так, в моем возрасте, имея молодую красавицу-жену, стать инвалидом? Нет, ни за что!
Лечащий меня профессор при выписке порекомендовал тогдашнему директору студии «Моснаучфильм» Тихонову Михаилу Васильевичу перевести меня на съемки тем, не связанных с радиацией. Вот так началась моя карьера в кинематографе.
- Как вы оказались на месте приземления Гагарина?
- Все очень просто. 2 апреля 1961 года вызывет Тихонов меня к себе по селектору (мы его тогда называли Михвас). Пришел я к нему в кабинет. Он и говорит, что звонил Сергей Павлович Королев. Просит меня прилететь к нему. Я отвечаю, ведь вам же дали предписание о том, что я уже получил определенную дозу радиации. Да, это так, отвечает он. Но Королев настаивает на твоей кандидатуре.
Как оказалось, когда Королев позвонил Тихонову с вопросом, кто будет снимать в поисковой группе № 1 на месте приземления первого космонавта. Михвас ответил, что хронику лучше всех снимает Махмут Рафиков. Тогда Королев сказал, нет, я знаю что у вас был такой Мах. Вот его надо бы направить. Тогда Тихонов рассмеялся и сказал, что это и есть Махмут Рафиков.
Я должен был снять первое приземление космонавта крупным планом и длинными кусками для того, чтобы впоследствии было видно киноизображение физического и психического состояния первого космонавта после приземления. Они хотели получить кинодокумент, свидетельствующий эмоциональное состояние человека, вернувшегося с космоса.
Это и понятно. Ведь это был первый полет человека в космос. И что из этого может получиться, никто не знал, поскольку это был серьезный риск для жизни и здоровья человека.
В итоге я оказался в городе Куйбышев (ныне Самара – авт.) в поисковой группе N1, закрепленной за Гагариным. Из Куйбышева мы вылетели в Энгельс. Тогда нам было уже известно, что Гагарин благополучно стартовал. На старте работали операторы Всеволод Афанасьев и Володя Суворов. А вот на приземлении оказался я один.
После приземления Гагарина в помещении диспетчерской начальника гарнизона в Энгельсе состоялся первый доклад Брежневу, который в то время был Председателем Верховного Совета СССР. В то время он был фигурой второстепенной важности.
В диспетчерской окно было с решеткой, и, соответственно, там было темно. Нам посоветовали перейти в другое помещение, более просторное и светлое. Именно в нем должен был произойти разговор Гагарина с Хрущевым.
Мы так и сделали. Помещение находилось в другом подъезде, там были высокие потолки метра четыре с половиной, большие окна, много света. Вот там и состоялся доклад первого космонавта Хрущеву.
Минут 40 они общались. Я весь период разговора снял длинными кусками. Потом этот материал видел на экране. В картину, правда, пошло лишь всего 38 метров отснятого материала.
Вот с этого кинонегатива и были напечатаны портреты Гагарина с телефонной трубкой в руке. Это известный снимок. Он впоследствии был опубликован во всех СМИ Советского Союза и мира.
Эта очаровательная улыбка Гагарина известна всем. Я больше подобного портрета первого космонавта не видел нигде. Так он больше никогда не улыбался. У него тогда так светились глаза! Да это и понятно, ведь чтоб так улыбаться и светиться изнутри, надо пролететь вокруг земного шара. А потом еще сделать доклад руководителю правительства.
Вот так мне посчастливилось стать свидетелем приземления первого космонавта земли.
- Сколько лет вы молчали?
- Более 40. Этот полет имел колоссальную степень риска. Буквально до него был отправлен в космос манекен, так называемый Иван Иванович, который, конечно, вернулся на землю, но приземление его было неудачным.
Поэтому съемку на месте приземления первого космонавта должен был проводить специалист, понимающий степень ответственности и секретности. Королев посчитал, что моя кандидатура подходит по всем параметрам.
По моей работе команда Королева составила потом портрет психо – физического состояния первого космонавта земли.
Я благодарен судьбе, что она свела меня с таким ученым как Сергей Павлович Королев. Я с ним сотрудничал до 1965 года. Считаю, повезло нашему отечеству, что на нашей земле родились и творили такие ученые...
Справка IslamNews.
Махмуд Мухамедзянович Рафиков родился в 1924 г. в крестьянской семье, которая после революции переехала в Уфу. В Великую Отечественную войну, освоив профессию сварщика, стал рабочим на военном заводе.
После окончания вечерней школы учился в Уфимском авиационном институте, затем переехал в Москву и продолжил обучение в МАИ. Диплом получил во ВГИКе.
На киностудии "Моснаучфильм» создавал фильмы для служебного пользования: об испытаниях атомных и термоядерных бомб, баллистических ракет, атомных подводных лодок, о космонавтике.
Махмут Рафиков имеет звание "Заслуженный деятель искусства РФ" (1992 год), получил премию Ника в номинации "За выдающийся вклад в российский кинематограф" (2011 год).
Из-за режима секретности и специфики работы Рафиков так и ни разу не был представлен ни к одной правительственной награде.
Войти с помощью: