Тунисские исламисты осваивают тонкости госуправления

Али аль-Арид
Премьер-министр Туниса Али аль-Арид, который за активную деятельность в исламском движении "Ан-Нахда" заключался в застенки прежнего режима, дал интервью "Голосу России" .



Тунис стал страной-предвестником "арабской весны". В 2013 году там вновь должны произойти важные политические перемены, связанные с принятием новой конституции и проведением выборов.



- Господин премьер-министр, сейчас всех волнует, удастся ли остановить войну в Сирии. Поддерживаете ли вы в Тунисе совместную инициативу России и США усадить стороны за стол переговоров?



- Мы потрясены количеством жертв и масштабом разрушений в Сирии. Мы видим, как опасна эта ситуация для будущего Сирии и для всего региона. Мы, несомненно, поддержим любую инициативу, которая преследует цель остановить эту войну. Это касается и инициативы по созыву конференции для запуска мирных переговоров между сторонами. Надо найти хотя бы промежуточное решение, чтобы остановить кровопролитие. Но в результате в Сирии все-таки должны произойти демократические перемены, а требования, выдвинутые народом, должны быть удовлетворены.



- Вы в Тунисе первыми в арабском мире встали на путь перемен. Какие задачи вы ставите перед собой в настоящее время?



- Мы в Тунисе переживаем сейчас переходный период. Этим летом должна быть принята новая конституция. Мы готовим ее проект. Мы также готовим новый избирательный закон. Президентские и парламентские выборы пройдут в ноябре или декабре – в любом случае, до конца этого года. Мы прилагаем большие усилия для создания новой политической системы в Тунисе, особенно большое внимание мы сейчас уделяем подготовке конституции.



Одновременно с этим мы решаем проблемы с безопасностью, возникающие как минимум по двум причинам. Первая – это тот факт, что у нас произошла революция, а такие события нередко сопровождаются проблемами в сфере безопасности.



Вторая – это то, что происходит вокруг нас, в нашем географическом окружении. Наш непосредственный сосед – Ливия, где тоже произошла революция и где до сих пор трудности с обеспечением безопасности. Не так далеко от нас Мали, где идет война. Все это приводит к тому, что Тунис сталкивается с террористической угрозой извне, включая попытки зарубежных экстремистов установить связь с такими же элементами внутри страны.



- Это единственные причины?



- Пожалуй, я бы добавил еще и третью причину. Это необходимость решать плюс ко всему многочисленные экономические и социальные проблемы. У людей назрело много законных требований, а возможности страны ограничены. Для удовлетворения этих требований необходимо время.



К тому же многие страны мира переживают сегодня экономический кризис, в том числе наш регион и Европа, с которой мы всегда активно сотрудничали. Это отражается на туризме в Тунисе, на импорте и экспорте. Тем не менее, мы уверенно продвигаемся вперед. Мы решаем эти проблемы, мы работаем. Боремся с безработицей. Наводим порядок. Налаживаем диалог между различными политическими силами. Ищем компромиссы.



- Тунис – первая арабская страна, с которой начались революции в регионе. Поводом к ней стало самосожжение молодого человека по имени Мухаммад аль-Буазизи. Он убил себя из-за того, что не нашел достойной работы. Но ведь вы до сих пор не решили проблемы безработицы?



- Проблема безработицы – общая для всего мира. В той же Европе показатели безработицы в последние годы увеличиваются, а в Тунисе сейчас, кстати, они снижаются. В 2012 году мы добились снижения безработицы на 2%, хотя показатели все равно остаются высокими. Мы работаем над созданием рабочих мест, над привлечением инвестиций. Мы создаем программы повышения квалификации и трудоустройства для молодежи. Для решения проблемы безработицы, тем не менее, нужно время.



- В плане безопасности вы упомянули внешнее воздействие. Однако в Тунисе есть собственные экстремисты, и соседи тоже их опасаются. Например, в горных районах Туниса на границе с Алжиром базируются боевики. Левые и либеральные силы в вашей стране тоже опасаются местных исламистов и их призывов к построению исламского государства. Как быть с этим?



- Революция в Тунисе привела к тому, что некоторые сотрудники служб безопасности покинули эти структуры. Они многое потеряли, да и в моральном плане потерпели поражение. Ведь революция в Тунисе была направлена также и против тех нарушений, которые они себе позволяли. Понадобилось время, чтобы реформировать структуры безопасности, провести переподготовку кадров, обеспечить единое руководство, поднять моральный дух оставшихся сотрудников. И теперь у нас, по сравнению с прошлыми годами, гораздо лучшая служба безопасности.



Что касается салафитов, то да, в Тунисе они есть. Причем салафиты в Тунисе двух видов. Одна группа – это мирные граждане. И таково подавляющее большинство салафитов. Да, у них свои взгляды на религию и на устройство общества. Мы не разделяем их взглядов на развитие общества, но государство взаимодействует с ними в полном соответствии с демократическими нормами. Эти люди уважают закон.



Мы надеемся, что свою роль здесь сыграют религиозное воспитание, просвещение, средства массовой информации, диалог как таковой. Мы уверены, что большинство хочет, чтобы наше общество было умеренным, современным и развитым, стремящимся к прогрессу, но в то же время дорожащим нашей культурой и своеобразием.



- А вторая группа салафитов?



- Их очень мало. Это очень-очень небольшая группа. И у них очень узкий взгляд на религию, еще уже, чем у первой, мирной группы. Но главное, что они прибегают к насилию. Они выстраивают отношения с такими же террористическими группами за рубежом. Иногда они действуют самостоятельно, иногда – в координации с зарубежными элементами.



Политика в отношении этих людей может быть только одна: пресечение нарушений закона с их стороны или, если это уже произошло, суд и наказание. Но не так, как при прежнем режиме, когда при этом нарушались права человека, допускались перегибы. Действовать нужно ответственно и по закону. Заверяю вас, однако, что нарушителей закона в Тунисе мы будем преследовать, не колеблясь. Одновременно мы будем продолжать работу с этими гражданами через партийные структуры, интеллигенцию, религиозных деятелей, чтобы они отошли от своих крайних взглядов.



- Связаны ли они с "Аль-Каидой"?



- Они придерживаются тех же взглядов и методов, что и "Аль-Каида". У нас есть информация, что отдельные лица из их числа действительно связаны с "Аль-Каидой".



- По-вашему, с этим можно покончить?



- Конечно.



- Но они наверняка скажут – да и уже говорят, что их преследуют за определенную идеологию. Причем преследуют те, кого раньше, при старом режиме, самих преследовали по идеологическим мотивам. Как быть с этим?



- В вопросах безопасности не может быть никакого торга. В Тунисе сейчас полная свобода выражения мнений, создания организаций любого спектра – от левых до правых. Никто за это не преследует. Есть полная возможность выразить свое мнение на выборах.



Но при этом уважение закона, демократичного по своей сути, обязательно. Никому не позволено нарушать закон. Не может быть компромисса с теми, кто не уважает закон и общество, с теми, кто нападает на представителей армии, служб безопасности, на государственных служащих, на обычных людей. Кстати, скажу вам также, что нарушения закона случаются не только со стороны салафитов и исламистов. Есть экстремисты и с другой стороны, порой прибегающие к насилию, например, крайние левые. Их тоже мы будем преследовать по закону.



- Упомянутый вами проект конституции частично готов, и уже звучит критика ряда его положений. Тунис, в частности, будет не президентской и не парламентской республикой, а с равной властью у президента и премьер-министра. Но разве это возможно?



- Главным при работе над конституцией было добиться гарантий свобод, социальной справедливости, целей развития общества. Что касается статей о политической системе, то напомню, что над проектом работали все политические силы в Тунисе. И они пришли к выводу, что на данном этапе нам подходит такая модель. Не забывайте, что, несмотря на наличие многих партий, сама система многопартийности еще в Тунисе не вызрела.



Мы находимся на переходном этапе. А прежний опыт авторитаризма подсказывает, насколько опасно отдавать всю полноту власти кому-то одному. Возникли опасения, что в случае с президентской республикой мы снова можем вернуться к авторитаризму. Но и опыта парламентаризма, демократии у нас тоже не было. Мы долгие годы жили даже не в президентской республике, а в авторитарном государстве. Мы пока не уверены, насколько классическая парламентская республика соответствует сейчас особенностям и запросам Туниса.



Поэтому мы решили действовать постепенно. Мы думаем, что достигли компромисса, остановившись на равном распределении полномочий между президентом и премьер-министром. Это нам больше подходит на данном этапе. Может быть, через какое-то время, которое возможно будет определено и будущей конституций, мы поймем, что будет лучше для Туниса – президентская или парламентская республика. И тогда народ будет это решать.



- Что вы можете сказать о перспективах сотрудничества между Тунисом и Россией?



- Конечно, у нас сохраняются связи с Россией, мы хотим развивать сотрудничество с вашей страной. Между Тунисом и Россией сложились давние отношения, особенно в образовании, туризме, промышленности. Только раньше приоритеты отдавались каким-то нескольким областям, а мы хотим сейчас разнообразить это сотрудничество. Несколько министров моего кабинета уже посетили Россию и подтвердили это желание.



- Мой последний вопрос будет личного характера. Вы долгие годы провели в тюрьме при прежнем режиме. Не только вы, но и члены вашей семьи подвергались жестоким пыткам. Вы заплатили большую цену за то, чтобы в Тунисе произошли перемены. Скажите мне теперь не как премьер-министр, а как человек, стоило ли оно того – приносить себя и своих близких в жертву?



- Свобода и будущее Туниса стоит того. Эта борьба не пропала даром. Я достиг своих целей – я помог народу избавиться от деспотичного режима. Уже этого было бы для меня достаточно. Все, что после – это уже дополнительный дар. В том числе и то, что теперь я удостоился чести способствовать строительству нового Туниса.



Многие мои соратники погибли в борьбе. А я перенес немало, но я все-таки жив. И я счастлив, что живу и работаю в годы революции в Тунисе. Мне никто не должен. Наоборот, это я все еще в долгу перед народом Туниса.







Елена Супонина, руководитель Центра Азии и Ближнего Востока Российского института стратегических исследований



Комментарии () Версия для печати

Добавить комментарий

SamirAga 30 Мая 2013г.
Ответить

Что за поганое слово - «Исламисты»?!!! О чем вообще думает администрация сайта? Если там вообще люди любящие Ислам?

SamirAga 30 Мая 2013г.
Ответить

Что за поганое слово - «Исламисты»?!!! О чем вообще думает администрация сайта? Если там вообще люди любящие Ислам?

Яндекс.Метрика