Борьба с исламом на духовной почве невозможна - Святейший Синод

Среди прочих последствий рокового для царского самодержавия дня 9 января 1905 г. оказалась необходимость осуществлять обещанное еще в 1903-1904 гг. «расширение» пределов религиозной терпимости. Это ускорило обсуждение в Комитете министров соответствующего законодательного документа.

Как полный крах дела всей своей жизни воспринимал его подготовку некогда всесильный, а ныне заметно утративший былой авторитет и влияние обер-прокурор Святейшего Синода К.П.Победоносцев. Он всегда с тревогой относился к процессам, происходящим в мусульманском мире. Он постоянно подчеркивал особое значение в деле укрепления «устоев монархии» деятельности православного миссионерства и церковных школ в мусульманских районах империи, подготовки «полемической антикораники» для «состязания с исламом».

Оценивая с горечью теперь все происходящее, Победоносцев в марте 1905 г. писал: «Задумывается предоставление свободы мусульманской пропаганде. Это дело страшное. Ислам – страшная сила, ни на минуту не опускающая своего оружия… Мусульманская религия не имеет себе подобной по интенсивности веры и фанатизма,… объединению ее во всем мусульманском мире. Борьба с ней на духовной почве невозможна… У нас, особенно на восточных окраинах и в восточных областях наших,… лет 30-40 тому назад основаны были крещено-татарские школы… Школы эти [теперь – Д.А.] должны погибнуть под напором мусульманской пропаганды, когда ей представлена будет свобода – и тогда вся масса инородцев, [отпав от православия – Д.А.] мало-помалу омусульманясь, составит… громадную мусульманскую силу… Мусульманство… растет, имея ряды проповедников… и постоянные связи с азиатскими и африканскими центрами мусульманства».

Развитие революционных событий не позволило, однако, самодержавию медлить с принятием решения о расширении «религиозных свобод». 17 апреля 1905 г. появился указ о «веротерпимости», где был обещан ряд уступок нехристианским, в том числе мусульманским подданным империи. В частности, предполагалось: упростить вопрос об открытии новых мечетей, мусульманских учебных заведений – мактабов и мадраса, изменить порядок избрания и назначения лиц высшего и низшего «магометанского духовенства», учредить особые духовные управления для мусульман Северного Кавказа, Степного края и Туркестана.

Наконец, Манифест 17 октября 1905 г. легализовал свободу обсуждения насущных вопросов русской жизни, в том числе «мусульманского дела». Теперь допускалось существование целого ряда мусульманских общественных организаций и собраний (мусульманские съезды, мусульманская фракция в I-IV Государственных думах и т.д.). Однако реального желания обсуждать вместе с мусульманами проблемы ислама в России у царского аппарата не было. Наибольшей поддержкой со стороны имперских властей в последнее десятилетие существования монархии пользовались наиболее традиционалистски настроенные, выступающие против каких-либо преобразований и реформ круги российской мусульманской общины («кадимы»).