Дагир Хасавов: "за справедливым судом пойду хоть в Страсбург, хоть к черту"

Адвокат Дагир Хасавов, представляющий интересы калининградских мусульман в Европейском суде по правам человека в деле о защите местной мечети, рассказал ИА IslamNews о том, как продвигается процесс и что побудило его предпочесть европейскую правовую систему российской.

Дагир Зиявдинович, как сейчас развиваются события вокруг многострадальной мечети в Калининграде?

Мы прошли все так называемые "эффективные судебные инстанции" РФ, которые могли что-либо изменить. Ничего не добились – лишь закрепили доказательства незаконности лишения права мусульман на эту мечеть. Это доказано. В РФ мы не имели ни одной эффективной судебной инстанции, кроме первичной (Московский райсуд Калининграда), но, учитывая, что там довлела прокуратура, беспристрастного независимого суда не было. Это было политизированное решение, куда втянулся глава города и прочие, поэтому решение было принято против мусульман.

Что касается других инстанций – апелляции, кассации – кассационная вообще отказалась принимать заявление, то же самое произошло 18 ноября в Верховном суде РФ, который полтора месяца продержал нашу кассационную жалобу и даже не стал запрашивать материалы из Калининграда, просто сказал: нарушений норм материального и процессуального права нет. Это говорит о том, что никаких эффективных судебных инстанций в данном деле не прослеживалось, хотя полно доказательств нашей правоты, которые я уже отправил в ЕСПЧ. Мы не могли туда не обратиться: эта инстанция может доказать, что есть нарушения конвенции в части свободы доступа к суду, свободы вероисповедания, в том числе, отправления своих религиозных потребностей. Я на прошлой неделе подписал формуляр жалобы, в понедельник получил подтверждение о том, что наша жалоба уже находится в ЕСПЧ.

Вам не кажется, что решение обратиться в ЕСПЧ – в контексте общеполитической обстановки и сложных отношений РФ с Западом – выглядит несколько вызывающе?

Вы знаете, примерно с таким вопросом буквально две недели назад, во время одной конференции ко мне обратился один из руководителей отдела внутренней политики Кремля. Он подошел, сказал: "Дагир, как это будет выглядеть в условиях санкций?" Я сказал: "а как это выглядит перед мусульманами и перед законом, вы не подумали?" Я вам отвечу, как и ему. Мы, мусульмане, не ратифицировали Европейскую конвенцию о защите прав и свобод человека, ее ратифицировала наша страна. Соответственно, мы не ищем механизмы, не связанные с законом, мы не участвуем в каких-либо военных конфликтах, но бороться за свою мечеть мы будем везде, куда бы нам не пришлось обратиться. Мы не нашли справедливости на родине, хотя на родине была возможность устранить нарушения в рамках хотя бы Верховного суда. Пока наше заявление находилось в ВС, я придерживал заявление в ЕСПЧ, хотя давно готов был туда обратиться. Но когда получил отказ и из ВС, а у нас срок обращения в ЕСПЧ истекал 4-го числа, пришлось действовать, я не мог упускать такую возможность. Я думаю, когда торжествует закон, это всегда хорошо. Для мусульман нет деления на запад и восток, для нас нет такой грани. Там тоже есть мусульмане, и на западе, и на востоке. Поэтому нельзя политизировать такого рода решение – это наше право. Конечно, в нынешней ситуации там могут более скрупулезно рассмотреть эту жалобу, тогда мы спасем мечеть. Какие проблемы? Мы же в рамках закона все делаем! Если постыдно обращаться в ЕСПЧ – я этому человеку то же самое предложил – давайте откажемся тогда от Европейской конвенции, РФ присоединится к Каирской конвенции о защите прав мусульман, и мы с удовольствием обратимся туда.

Сколько времени уйдет на воплощение решения ЕСПЧ в России, если оно будет принято в пользу калининградских мусульман?

Давайте не будем спешить. Во-первых, у РФ есть возможность сохранить лицо (если думать о престиже государства, которое не создает удобного положения для мусульман и не обеспечивает равенства всех конфессий). Как только зарегистрируют нашу жалобу, они предоставят ее нашему российскому представителю в ЕСПЧ. Когда он ее изучит, он может связаться с Калининградом. И там – если захотят – смогут все решить самостоятельно. Но мы должны получить решение суда для того, чтобы это было вновь возникшим обстоятельством для пересмотра дела. Мы все равно поедем в суд Калининграда, когда получим решение.

Но я могу вам сказать, что это дело явно проигрышное для РФ, потому что слишком явно проигнорирован закон. Впервые мечеть была построена за деньги верующих, с соблюдением всех законов, всех правил – и в угоду каким-то политическим силам мусульман этой мечети взяли и лишили. Ведь все законно было выделено, законно получено разрешение. Прокуратура многие годы рапортовала о том, что строительство идет законно. Любой эксперт может это оценить. Все идеально – от начала до конца, но есть настроения, которые не хотят допускать строительства этой мечети.

Кроме того, у нас могут быть серьезные претензии к главе города Калининграда, к музею «Фридландские ворота» и к прокуратуре. С каких пор (и на этот момент мы тоже обращаем внимание ЕСПЧ) «Фридландские ворота», немецкий музей прусской культуры может быть выше исламского культурного центра – мечети? Почему одно ставится выше, как культурная ценность, а второе как ничто? Это – показательная исламофобия.

Мы не исключаем ряд процессов, связанных с иерархом РПЦ Калининграда, который в преддверии судебных процессов не только высказывался отрицательно, но и имел косвенное давление на суд, говоря о том, что в Калининграде не место для мечетей, они должны строиться в местах компактного проживания мусульман. Такие заявления тоже были, но я решил на это не обращать внимания – не потому, что я забывчивый. Но я их отметил. Мы найдем способы привлечь к ответственности и этих людей тоже.

Какие настроения царят среди калининградских мусульман в связи со всеми этими событиями?

Настроения полного непонимания. Они это восприняли как серьезный удар, предательский, подлый, а судебный процесс – как фикцию, веронетерпимость, заказуху. Город все делает в угоду местной власти и одной конфессии – в тот же день, когда нас лишали права собственности на нашу мечеть, узаконили незаконно построенную православную церковь. Одним дают все – из федерального бюджета на той неделе православной церкви дали два миллиарда рублей на то-се, у нас же отбирают даже построенное на свои деньги. Отдельные культовые сооружения, принадлежащие другим конфессиям, отдают православной церкви. Мы что, слепые, глухие, не понимаем ничего? Это что такое? А у нас нет ни одной мечети! Нас пытались загнать за город, но наша позиция неизменна: мы что, партизаны – в лесах прятаться? Как может мечеть, дом Всевышнего, кому-то вредить? Наоборот, властям было бы лучше – приходить, контролировать, слушать, о чем они говорят, чем руководствуются, какие идеи толкают. А теперь как?

Я уже заявлял: такие решения суда – причина и условия для радикализации исламских течений, это может случиться и в Калининграде. Есть люди, которые говорят: давайте возьмем под охрану эту территорию… Мы пытаемся как-то все стабилизировать, хотя руководству религиозной организации очень тяжело удерживать людей. Люди видят все это и говорят, что не отдадут свою мечеть. А на каком основании ее отдавать? Потому что какой-то судья вынес какое-то незаконное решение? Поэтому мы, не найдя правды здесь, обратились туда. Это вполне логично и законно. Ничего незаконного мы не делали.

Еще там очень сильны национал-фашистские настроения. Те, кто нам противостоял в суде, в качестве юридической поддержки со стороны истцов, оказались национал-фашистами. Об этом были публикации в местных газетах, эти публикации у нас в бюро есть. На судебном заседании адвокат, представляющий истца, заявил, что мечеть надо строить, "например, в Самарканде", но не в Калининграде. Вот как можно оценить такие высказывания? Это экстремизм. Люди, использующие такие тезисы, вместе с властью пришли в суд. И исламофобские настроения навязывает жителям местная власть – это все очевидно. С этим мы и боремся. Но местная власть тоже говорит: "мы не виноваты, нам такое указание дано сверху". На кого-то намекают, пальцем показывают в небеса, а страдают мусульмане и федеральная политика.

Как вообще мусульмане реагируют на жизнь – вкупе с кризисом, с новостями о том, что скоро многим из них придется платить 90 тысяч за легализацию и так далее?

Мусульмане реагируют по-разному. В том же Калининграде, где почти 100 тысяч мусульман, найдутся люди, которые будут радикализироваться. Будут! Молодежь скажет руководителям религиозной организации: "все, что вы делаете, не то, власть вас обманывает, лжет вам, использует вас, мы больше в это не верим". Такие настроения будут. Во-вторых, местная власть ведет раскол в мусульманской умме, вместо того, чтобы держать ее вместе – создают какие-то оппозиционные религиозные организации, подконтрольные государственным чиновникам. Этим занимается лично губернатор Цуканов. Но мы на каждую ситуацию реагируем.

Точно так же у кое-кого была идея обратиться к своим коллегам, мусульманской общине Крыма, чтобы они понимали, куда они лезут. Если в России нарушаются наши права, о чем говорить? Разные настроения есть. Мы всех удерживаем, говорим, подождите, законные способы еще не исчерпаны! Но, тем не менее, мы все друг с другом связаны, люди (в том числе, крымские мусульмане) читают, что происходит, и делают выводы. А информация к ним идет негативная, хорошей неоткуда взяться. При этом в Крыму тоже с настороженностью смотрят на Россию, помнят старую историю. Я встречался в Крыму с заместителем муфтия Крыма, они интересовались этой ситуацией, я сказал: пока мы работаем в рамках правового поля, были большие надежды на Верховный суд, были возможности исправить ситуацию в рамках российского права, но суда, получается, нет. Что Московский райсуд, что Верховный – одно и то же.

Поэтому все в целом отрицательно влияет на общую ситуацию, разбивает мусульман на группы, загоняет их в отдельные подвалы, молельные комнаты непонятно где, бесконтрольным образом, с перспективой их дальнейшей радикализации. Это большая проблема. Руководство религиозной организации местными властями вообще игнорируется, а попытки защищать свои права воспринимаются чуть ли не как противозаконные акты.

Хотя вас, фактически, поставили в безвыходное положение…

Если бы удалось исправить положение дел здесь, в России, если бы здесь был суд, туда (в ЕСПЧ) не обратились бы. Но суда здесь нет. Сами виноваты – пусть сначала создадут суд. Был бы в Калининграде шариатский суд, мы бы туда пошли. Но его же нет! А эти суды – непонятно кто. Судья Вартач-Вартецкая – непонятно кто и какого вероисповедания – принимает решение по фундаментальному вопросу, и в этом тоже кроется несправедливость. А судебные решения должны вызывать уважение человека к закону и суду. Они же сделали наоборот. Тут не понятно, кто больше вредит – мы вот, наоборот, печемся за закон. По-любому мы доведем это дело до конца – мы боремся не за виллы, не за какие-то материальные блага себе, а за благое дело.

И вообще, нам надо защищать свои права, протаптывать дорогу куда угодно. Оружием мусульмане показали, что они могут. Теперь пора показать законом. Мы это делаем – и теперь нас и за это упрекают! Говорят, "что же вы в Европу суетесь". А почему не соваться, если РФ ратифицировала конвенцию эту? А куда нам идти, если есть нарушения? Мы обратимся куда угодно. Если я узнаю, что в Европе заседает три черта, которые способны нам помочь – и туда тоже обратимся! Но пока мы все делаем нормально. Постараемся не отставать от других народов – от евреев, например. Нам вообще надо у них учиться – они достигают своего, что не включишь – там они, они все умеют и поддерживают друг друга, за знанием едут куда угодно. Мы были немножко разобщены, но настало время, когда нужно работать, хорошо изучать законы. В любом случае мы должны показывать нашей молодежи, что вопросы мусульман не обязательно решать оружием. Разве это не большое дело для России?