Светская культура, противостоящая «лишним» мечетям и многочисленным церквям, пока что оборачивается полной деградацией общества и не предлагает никаких решений для преодоления духовно-нравственного тупика. По мнению исламских экспертов, у человека должна быть вера, духовно-нравственный стрежень, иначе у него страдает рассудок. Однако если сотни храмов шаговой доступности не спасают общество от морально-нравственной деградации, возникает закономерный вопрос: почему так происходит, и насколько отлична в этом смысле ситуация у мусульман? Ведь на предложения строить больше мечетей скептики могут возразить: «у православных храмов более чем достаточно, а воз и ныне там». Об этом глава Ассоциации общественных объединений «Собрание» Мухамед Саляхетдинов рассуждает в интервью ИА IslamNews.
- Мухамед Абдулханович, у мусульман есть проблема: мало мечетей. Отсюда – иногда возникающие эксцессы, которые можно списать на то, что этой части мусульман просто негде приобщаться к доброму и вечному. У православных проблемы нехватки церквей вроде бы нет. Но при этом убийства, насилие и прочие негативные факторы наблюдаются повсеместно. Почему? - Если бы большинство считающих себя верующими регулярно посещали храмы и проявляли больше набожности, общество было бы более нравственным, одухотворенным и устойчивых от негативных проявлений. Почему москвичи не ходят в церкви, которые в Москве на каждом шагу – другой вопрос, и очень важный. Мне трудно говорить и не совсем корректно говорить за православных, могу лишь сослаться на уважаемого священника Дмитрия Смирнова, который отмечает, что православие, в отличие от ислама, утратило пассионарность и в церковь ходят "одни бабы". Православные иерархи выражают обеспокоенность в связи с тем, что в мечеть ходит молодежь, а в церковь – нет.
- То есть это проблема самого народа? Мусульмане будут ходить в мечеть, а православным хоть тысячу церквей построй на каждый метр двора, им это не поможет? - Это не вина народа или какой-то отдельной нации. У православия есть «болезни», хотя они есть и в исламском обществе. Возможно, духовенство во всех конфессиях одно другого стоит. Но у мусульман, кроме духовенства, есть, то, что называется "образом жизни". Это религиозное сознание людей, которое существует отдельно от духовенства, и зачастую вопреки ему. Отчасти поэтому в исламе есть множество серьезных организаций, движений – от политических до благотворительных. При том, что доля православного населения в России, как принято считать, огромна.
- При этом определенная часть мусульманской молодежи, как отмечают аналитики, не сильно прислушивается к исламскому духовенству – называя их "духовками", из чего вырисовывается другая проблема, волнующая российские силовые структуры: разброд и шатание. Из-за отсутствия у мусульман единого монопольного духовного центра появляются разные «нетрадиционные» течения и симпатии, кому-то Хизб ут-Тахрир» ближе, кому-то – ИГИЛ. - Симпатии некоторых мусульман к радикалам и экстремистам – это следствие не отсутствия монопольного духовного центра, а следствие слабого просветительского и образовательного уровня.
- Кстати, постоянно поднимается тема недостаточного просвещения и авторитета, в том числе, и в среде исламского духовенства – якобы и толкающая часть исламской молодежи в более привлекательные для них ниши (о чем недавно говорил Альбир Крганов), в объятия ИГ и тому подобных структур. У православных, например, большинство батюшек весьма образованы, но и это не помогает! Получается, образованное духовенство и церкви в шаговой доступности – тоже не панацея от всех социальных пороков? - У священников, как и мулл, часто не хватает авторитета, потому что они подходят к своей работе формально, не все, но многие акцентируют внимание не на духовность, а на личное благополучие.
- Но тогда и строительство дополнительных мечетей, получается, вопрос не решает? И можно ли обобщить, что институты типа церквей и мечетей при недостаточном авторитете духовных лиц представляют собой лишь условную панацею, а, скорее, полумеру? - Институт мечети отличается от церкви. Районные, маленькие, провинциальные мечети обычно справляются со своими задачами. Там, где трудно бюракратизироватся или "зажиреть", имамы обычно нормальные. А вот там, где они завязаны с чиновниками, в крупных городах, центрах, имамы сами становятся чиновниками-бюракратами, теряют духовную притягательность. А когда имам или муфтий ведет себя как чиновник, он отталкивает от себя молодежь. Молодежь нуждается в искренних наставниках. Открытый имам в маленькой скромной мечети, повторюсь, может обеспечить верующим эту искренность, духовность – на него обращено меньше чиновничьего внимания, он сталкивается с меньшим количеством формальностей, там больше вдохновения. Очень много имамов в регионах и даже в столичных небольших мусаллях пользуются среди верующих большим авторитетом. А крупные мечети под особым вниманием местных властей, там все очень формализовано, отсюда и результат.
То же самое в церквях. С искренностью там негусто. Религия сильно догматизирована, носит, скорее, обрядовый, а не практический характер, не отвечает на многие актуальные социальные вопросы. Так что проблема христиан в том, что эта религия стала ограниченной и потому менее привлекательна, как мне кажется, для общества.
Интересный пример, православные иерархи решили заняться вместе с Духовным управлением мусульман вопросами беспроцентного банкинга – получается, сама по себе огромная структура РПЦ не справляется с этой задачей, христиане следуют в этом вопросе за меньшинством, мусульманами. Огромная православная махина учится у мусульман, как заинтересовать общество, то вводя православный дресс-код, то православный банкинг. Но это и неудивительно: обороты исламских финансов, основанных на неростовщическим банкинге, сегодня выросли в мире до триллиона долларов. Татарстан сейчас активно проводит разные конференции по исламским финансам, в целях их привлечения, и так далее. Все это распространяется, в том числе, и в России. Вот и православные задумались о том, чтобы реанимировать эту благую традицию. Многое в христианстве вымерло и не работает – остались только церковные ритуалы, малопривлекательные для общества и, особенно, для молодежи.
- То есть, получается, проблема – не в зданиях и их количестве, а в людях, ресурсе, пассионарности духовных лидеров, востребованных современным миром концепциях? - Да, в пассионарности, но не только. Христианский мир в ходе французской революции отделил религию, духовность от государства, от общества. С этого начинается кризис христианства, которому выделили некую узкую нишу, оттеснили его на обочину. Потом появляются «передовые» течения – коммунизм, духовные ценности марксистско-ленинской идеологии и т.д. В Европе – в Германии, во Франции – фактически появились новые религии, потому что без религии человек не может. Маркс и Энгельс, создав новую временную религию, вытеснили христианство. Отстранение религии от общества провозгласилось «прогрессом», люди утратили духовность, которая стала маргинальной, на первый план вышли материальные ценности. Из этого мы наблюдаем и нынешнее состояние Европы, которая продает церкви. Но и до Французской революции попытки отделения церкви от общества предпринимались: та элита, которая ее отделяла, видела, что церковь не выполняет своих функций, утратила многое из духовной сферы, сосредоточилась на вопросах власти. Папы, кардиналы подменяли королей, и это вызвало отторжение в определенной части нового общества, послужив предпосылками к отстранению церкви от государства.
Ислам и мусульмане более гармонировали, у них религиозная компонента не отделялась от светской. Даже попытки в СССР или в Турции (ХХ век) разделить их по европейской модели не увенчалась успехом. Ислам остается актуальной религией, отвечающей на многие жизненно-важные и повседневные вопросы, и поэтому многие мусульмане в жизненных и семейных вопросах стремятся соответствовать не светской, а божьей воле.
Войти с помощью: