Исламский мир измучен терроризмом

Руководитель Ассоциации общественных объединений «Собрание» Мухамед Саляхетдинов рассказал об итогах недавно прошедшей в Мекке международной конференции «Ислам и противостояние терроризму» и о проблемах, волнующих мусульман во всем мире.

Мухамед Абдулханович, каковы ваши впечатления после недавней поездки в Саудовскую Аравию? Как живёт арабский мир после череды арабских революций, противостояния в Сирии, неблагополучия в Ираке, создания ИГИЛ?

Я побывал на очень значимом мероприятии – международной конференции «Ислам и противостояние терроризму», которая прошла 22-25 февраля в центре исламского мира, на родине ислама, в Мекке. На форуме собралось огромное количество участников более чем из семидесяти стран мира и, соответственно, с различных континентов – не только из исламского мира, но и из Европы, Северной и Южной Америки, Африки, Юго-Восточной Азии, Японии и т.д. В течение нескольких дней мне представилась возможность пообщаться с представителями разных делегаций и организаций, узнать из первых уст их оценку и реакцию на происходящие сейчас в мире события.

Что их больше всего волнует, тревожит?

Как следует из названия конференции, основной ее темой стал терроризм. Естественно, всех собравшихся делегатов, руководителей различных организаций тревожит тот факт, что многие мировые СМИ постоянно смакуют образ мусульманина-террориста.

Не случайно смакуется: наверное, в этом есть некая пропагандистская выверенность антиисламской линии.

Безусловно, в ходе общения с людьми это тоже ощущалось. Никто не верит, что такой негатив действительно исходит от мусульман, скорее, все это похоже на хорошо поставленный спектакль. Думают, что есть серьёзные силы с серьёзными возможностями, которые пытаются разыгрывать исламскую карту для установления определённых порядков или ретуширования собственных политических просчетов.

В Саудовской Аравии открыто назывались эти силы? Например, США, Европа, Израиль, может, какие-то другие силы? Или говорилось всё-таки завуалированно, учитывая, что Саудовская Аравия – союзник Соединённых Штатов?

Учитывая, что собрались представители не только государственных структур, но и представители исламских общественных и политических организаций, то такие отклики имели место. То есть участники конференции действительно отмечали, кто главный террорист в мире, ссылаясь на факты, как вторжения американских войск в Афганистан и Ирак принёсшие разрушения и неисчислимые жертвы и страдания. Поднимался вопрос о пресловутом ИГИЛе. Естественно, участники мероприятия не воспринимали ее как исламскую структуру. Многие заявляли, что это искусственно созданная и управляемая организация. Туда в качестве пушечного мяса попадают специально "заряженные" молодые люди, а руководство этой структуры управляет ими из кабинетов в западных центрах. Саудовская Аравия, проводя данное мероприятие, тоже хотела подчеркнуть, что ислам не имеет отношения к каким-то террористическим или экстремистским действиям.

Тем не менее, Саудовская Аравия и ряд других арабских стран поддерживали выступления в Сирии повстанческих сил, которые воевали против режима Башара Асада.

Во-первых, здесь нужно понимать, что Саудовская Аравия находится под Соединёнными Штатами, а Башар Асад принадлежит к российскому блоку, куда входят Китай и Иран. И, соответственно, американцы и страны Запада проводят свою линию на Ближнем Востоке через своих непосредственных союзников, одним из которых является Саудовская Аравия. Цель – сместить режим, который является союзником Москвы и противником Западного альянса. И в таких партнёрских отношениях находились силы внутри Сирии, которые помогали Свободной Армии и прочим в деле свержения режима Асада. Но ситуация начала меняться и стали использоваться другие группировки.

Правда ли, что сегодняшний так называемый «Халифат», «Исламское государство» во многом опирается как раз на те силы, которые воевали против Асада в Сирии?

Факты указывают на то, что группировка "Исламское государство" не направлено против Асада. Отдельные столкновения с режимом случаются, но незначительные. По моему убеждению ИГ, это такая корпорация, которая работает на тех, кто платит. Им безразлично, американцы это или кто-то еще. Чисто бизнес, ничего личного.

Что еще говорили на конференции про "Исламское государство"?

Государства там, конечно, никакого нет. Государство подразумевает министерства, ведомства, развитие сельского хозяйства, промышленности и т.д. У этих формирований, которые совершают набеги в Сирии и Ираке, всех этих атрибутов государственности нет. Их стиль – отобрать, убить, устроить шоу, напугать, произвести какое-то впечатление на камеру. Это такая структура из шоу-бизнеса, воздействию которой подвергается определённая часть неустроенной молодёжи, в частности, из России, Средней Азии, которая бежит туда за романтикой, строительством какого-то светлого будущего. Нищета, неустроенность, отсутствие справедливости в обществе толкает их на поиски этой справедливости, и там они оказываются в тисках собственного авантюризма. Это тоже прослеживалось в выступлениях. На этой конференции я не встретил ни одного защитника этого образования, все относятся к ИГ критически. В частности, ко всем смертным казням, которые устраиваются публично, на камеру, к роликам с сожжением и тому подобному. Все это, естественно, осуждали, поскольку ИГ дискредитирует ислам. Цитировались аяты из Корана, хадисы, мнения великих учёных. Ораторы со всех континентов – Африки, Америки, Европы, России – постоянно акцентировали внимание на особенностях нашего Пророка, его поведении в войнах. Все действия ИГ были признаны противоречащими исламу. Многие отмечали, что «Исламское государство» это продукт спецслужб, которые в первую очередь используют бесхозную мусульманскую молодежь.

Обсуждалась ли на конференции тема злополучного Шарли Эбдо?

Там была группа людей из Европы, в том числе, из Франции. Я долго общался с руководителем исламского центра в Париже, с его соотечественниками, и было ясно: они считают случившееся провокацией и очень негативно относятся к этому процессу. У них вызывает сомнение тот факт, что откуда-то вообще появился этот «Шарли», когда его уже все забыли.

Террористический акт был совершён через два года после публикации карикатуры.

Да, что и удивительно. Некоторые связывают историю Шарли с экономическим спадом в Европе вообще и во Франции в частности: людям становится хуже, и история Шарли – попытка перевести стрелки на популярный исламский фактор, вывести миллионы людей в Париже и таким образом заглушить экономические проблемы.

Назывались ли особо опасные зоны, где возможно проявление исламского терроризма, кроме вышеназванного т.н. «государства» ИГИЛ – например, отношение Палестины с Израилем, или ситуация в Афганистане? Эти темы обсуждались?

Такие темы обсуждались, в основном, в кулуарах. На конференции выступали с докладами об экстремизме, терроризме, приводили в своих докладах аргументы из хадисов и аятов. А вот в кулуарах были более откровенные разговоры. О том, что ИГИЛ не воспринимается как некий исламский феномен – оно воспринимается как искусственное формирование, которое используется. И в то, что оно может куда-то распространиться, никто не верит. По крайней мере, мои собеседники перспективы ИГ оценивали весьма скептически. Сейчас ИГ идёт на спад, несет потери, сужается и не выходит за пределы занятых территорий. В кабинетах прорабатываются новые сценарии.

Афганистан уже перестал быть главной темой?

Хоть там и были представители Афганистана, но этой темы не касались, поскольку в этой стране всё относительно стабильно, нет каких-то серьёзных военных потрясений.

Складывается ощущение, что какая-то антиамериканская направленность в выступлениях или в приватных разговорах на этой конференции присутствовала. А какое наблюдалось отношение к России?

Нейтральное. Когда узнавали, что я из России, интересовались, как Россия смотрит на происходящие события. И первый, главный вопрос: не прижимают ли вас власти? До нас доходит, что вам очень тяжело, вам нужно помогать, спасать. В исламском мире распространено мнение, что в России мусульманам очень тяжело, власти их прижимают и т.д.

Исламский мир как-то реагирует на украинские события?

Слабо. Они заняты вопросами Ближнего Востока. Это их напрягает, это рядом. Они, конечно, спрашивают про Украину, что там происходит, мы объясняли. Но это их, конечно, интересует мало.

Как оценивались ситуации в Египте, в Ливии? Если в Египте, на мой взгляд из Москвы, ситуация нормализуется, то в Ливии такого не происходит, если я прав, конечно.

В Египте, на самом-то деле, пока ничего не нормализуется. Как известно, там произошла утечка из разговоров генералов, вызвавшая широкий резонанс. Кто-то слил разговор тогда ещё главы Минобороны Сиси. Одни говорят, что это сделали американцы, другие подозревают оппозиционных генералов, у которых свои планы. В Саудовской Аравии эту утечку воспринимают за достоверную. Напомню: во дворце руководства Генштаба состоялся разговор, в ходе которого они в весьма оскорбительной для руководства монархий Залива манере обсуждали помощь со стороны Залива и Саудовской Аравии. Всё это выплеснулось на телеканалы, было подхвачено другими СМИ. Последствия могут быть долгоиграющими.

Если отойти чуть дальше от традиционного арабского мира, говорили ли об Африке, о Мали, об организации «Боко Харам»?

Безусловно. Были представители Нигерии, Сенегала, многих стран Африки. Естественно, это всё осуждалось, «Боко Харам» ничем не отличается от ИГИЛа – так же совершает преступления, так же вырезают ни в чём не повинных.

Декларируют они исламские ценности, но вряд ли они их соблюдают.

Да, декларируют они одно, но людей определяют по их делам, а не по словам. Я не слышал, чтобы кто-то им хоть как-то сочувствовал.

Звучали ли какие-то рассказы о Юго-Восточной Азии? Знаю, что там неспокойно в Таиланде с мусульманскими группировками; сложные отношения в Мьянме по поводу бенгальского населения, которое правительство признаёт мигрантами из Бангладеша, не считает их жителями, а они преимущественно мусульмане. Эти темы тоже поднимались?

Поднимались. Кстати, я встречался с представителями мусульман Мьянмы, у них есть своя организация в Саудовской Аравии, им помогают, у них есть даже своё телевидение, взяли у меня интервью.

Это зарегистрированная организация в Мьянме?

Нет, скорее, оппозиционная: рассказывает о преступлениях, которые совершают по отношению к этому народу. Можно сказать, что это геноцид. Люди показывают очень печальные фотографии, съёмки, рассказывают общественности о том, что там реально происходит, как пытаются вытеснить этот народ.

Возвращаясь к Саудовской Аравии: она только что пережила смену власти, династии. Вместо ушедшего из этого мира короля пришёл наследный принц, человек немолодой. Это как-то отразилось на микроклимате Саудовской Аравии?

Отразилось. Я каждый год присутствую на таком мероприятии, которое традиционно проводится в Мекке. На этот раз, по моим наблюдениям, были не только традиционные салафиты, но также представители других направлений ислама, в частности, те, которые симпатизируют «Братьям-мусульманам» и т.д. Казалось, что это неприемлемо для Саудовской Аравии, которая недавно с ними боролась. Для меня это было достаточно неожиданно.

То есть можно говорить о некоторой либерализации режима в отношении других течений в исламе?

Да, и я это почувствовал.

Даже шииты были?

Нет, шиитов не было.

Почувствовали ли вы, что происходит процесс консолидации исламского общества или оно по-прежнему разрозненно, по-прежнему высказывает своё мнение и не прислушивается к другому?

Это то, о чем я упомянул выше – на данной конференции реально наблюдалась консолидация, единение. О всеобщей консолидации, конечно, речи не идет – это идеал, и к нему мы лишь стремимся, но определённые региональные направления для консолидации существуют, где-то больше, где-то меньше. Будем стремиться к идеалу.