Перестройка мусульманского разума: исламизация знания

Исламизацию знания можно понимать как культурный и интеллектуальный проект, направленный на исправление процессов мышления в мусульманском сознании, чтобы он мог продуцировать исламское, социальное и гуманистическое знание, основанное на двух источниках, которые мусульмане принимают в качестве установленных источников познания истины: вах̣и (Божественное Откровение) и вуджӯд (существование). В этом стремлении мы будем использовать разум и чувства, в качестве помощников в обретении подобного знания. Поэтому мы отвергаем любой подход или источник знания, который не может быть основан на Откровении и проявленном бытии.

Исламизация знания – это усилие, процесс перестройки мусульманского разума, чтобы он мог снова участвовать в иджтихаде и вернуться на свой уникальный путь. Оказавшись там, он может действовать во всей своей исторически узнаваемой гениальности, чтобы прояснить себе, а затем человечеству цель и задачи шариата и Откровения, а затем выяснить, как они могут быть спроецированы и применены в текущей ситуации.

Мы не рассматриваем этот проект так, будто он имеет отношение только к исламской умме. Напротив, мы рассматриваем его как поиск спасения человечества – способ показать миру, как восстановить взаимосвязь между знаниями и ценностями. Действительно, с того момента, когда разделение между знаниями и ценностями стало ярко выраженным, цивилизация неуклонно приходила в упадок.

Исламизацию знания можно также понимать, как попытку исламской культуры и мышления открыть каналы осмысленной коммуникации и культурного обмена для того, чтобы преподнести человечеству божественные истины, которых оно так долго жаждало. По словам Роже Гароди, французского мусульманского философа, это средство и подход в диалоге цивилизаций.

Мы назвали этот проект «исламизацией знания», чтобы обратиться к росткам веры, живущим в сердцах мусульман, чтобы пробудить в мусульманских умах истинное понимание современной ситуации в мусульманском мире, а также полного отсутствия мусульманской общины в роли влияющего фактора в современной цивилизации. Возникновение осознанной потребности в исламизации знания можно рассматривать как первый шаг культуры, которая изо всех сил пытается вырваться из ограничивающих ее путь своего исторического опыта – преодолеть его ради того, чтобы примириться с доминирующей культурой, которая совершенно чужда по своему строению, философии, убеждениям и целям.

Исламизацию знания также можно рассматривать как сознательную попытку предоставить человечеству возможность находить рациональные, работоспособные и реалистичные решения для решения своих проблем, а затем действовать в соответствии с ними. Действительно, многие из сегодняшних насущных социальных, политических, экономических и поведенческих проблем поддаются исламским решениям. Эти решения, отражающие божественную природу их происхождения, также служат второй цели: распространять ислам среди мусульман и немусульман, показывая им, что он может сказать что-то важное о текущих проблемах и предложить действенные решения. Мы должны продвигать дело да‘ва (распространения ислама), приводя конкретные примеры исламского учения в действии, а не только абстрактно. Когда такие решения увенчаются успехом, их источник будет пользоваться уважением, восхищением и цениться. Таким образом люди постепенно станут принимать ислам.

Теперь я хотел бы подробнее поговорить о проблеме, с которой сегодня сталкиваются образованные мусульмане. По сути, мусульмане оказываются в своеобразной и противоречивой ситуации. С одной стороны, они видят вечные истины ислама, истины, которые считаются источником всего хорошего. С другой стороны, мусульмане живут в мире, в котором эти истины практически не используются или не используются вовсе, – в мире, который, кажется, основан именно что на совершенных противоположностях этих истин. Из-за трудностей, присущих жизнедеятельности в такой неестественной ситуации, у некоторых мусульман наблюдается очевидное, но временное ослабление исламского сознания, когда они сталкиваются с реалиями окружающего их мира. В другое время их решимость, по-видимому, возрастет и их видение станет достаточно ясным, чтобы они попытались примирить свою ситуацию с истиной ислама. Однако для успешного выполнения этой задачи необходимо изучение системных причин, лежащих в основе упадка мусульманской уммы.

Современная мусульманская мысль достигла неплохих результатов в политологии, экономике, социальных науках и культуре. Более того, она внесла свой вклад в международные дискуссии по таким вопросам, как война и мир, справедливость, права человека, право народов на самоопределение, отношения между обществами, этика и многим другим. Но все же остается вопрос: когда мусульмане выступят с планом глобальной цивилизации, несущей отчетливый отпечаток своего исламского происхождения и природы, которая берет истоки в исламском образе жизни, в том числе и для уммы? Смогут ли мусульмане когда-нибудь снова стать носителями руководства и света для человечества?

Сегодняшние мусульмане, после почти двух столетий повторяющихся, но в конечном итоге тщетных попыток преодолеть свою отсталость и вдохнуть в умму свою изначальную жизненную силу, находят эту цель, как никогда, далекой от реализации. Фактически они по-прежнему охвачены социальными, политическими и экономическими потрясениями, слепым принятием чужеродных идей и насаждаемых ценностей, против которых выступали индивидуальные усилия и усилия всей уммы; они контролируются военными кликами или культурными, этническими, фракционными или религиозными элитами.

В результате мусульмане вынуждены прибегать к любым средствам, которые, как им кажется, защищают их идентичность, убеждения и основы исламского характера. Если, однако, средства терпят неудачу и мусульмане не могут выбраться из возникшего в результате всеобъемлющего кризиса, обычная реакция – обвинить либо себя, либо других, а затем принять другой курс действий. На этом фоне объяснение множественности и разделения, наблюдаемых во всем мусульманском мире, может стать более отчетливым.

По нашей оценке, исламизация знаний в более широкой перспективе предоставляет мусульманам интеллектуальную основу для полной цивилизационной трансформации. По сути, этого можно достигнуть путем реформирования мышления и устранения традиционных и исторических препятствий, которые сковывают мусульманский разум. Например, таких вопросов: об отношениях между имамом и шурой; о человеческом выборе и ответственности в свете када̄ʼ (юридическое решение или постановление суда) и кадар (судьба, предназначение); о разнице между теорией и применением; об отношении мусульманина к мирской жизни и роли человека в ней, а также вопросов разума и Откровения, таклида (подражания) и иджтихада, взаимопонимания и многих других.

Независимо от того, какие опасения могут возникнуть у некоторых по поводу нашей попытки вернуть мусульманской умме ее прежнее положение глобального центра и ее статус свидетеля и примера для человечества (опасения, основанные на восприятии того, что это может быть достигнуто только за счет других), факт заключается в следующем: это возрождение отвечает интересам всего мирового сообщества. Недавних международных событий и пугающих разрушительных возможностей крупнейших технологических держав должно быть достаточно, чтобы сделать это утверждение очевидным для всех. Несомненно, диалог между странами, а также их обмен идеями и признание культур друг друга способствуют пониманию, которое требуется в настоящее время. Исламизация знаний внесет позитивный вклад в этот диалог.

Исламизация знания – это проект для всей уммы. Если не будут задействованы все ресурсы уммы, ее успех останется под вопросом. Этот проект не фард кифайа, поскольку он не освобождает умму от ее ответственности, позволяя небольшой группе выполнять его от ее имени. Напротив, этот проект является далеко идущим, потому что каждый человек несет ответственность за выполнение своей части работы. Таким образом, такие организации, как Международный институт исламской мысли (IIIT), Ассоциация мусульманских социальных ученых (Association of Muslim Social Scientists, AMSS) и Ассоциация мусульманских ученых и инженеров (Association of Muslim Scientists and Engineers, AMSE), должны играть роль первопроходцев.

Безусловно, такой проект требует ресурсов гораздо больших, чем те, которыми располагает любая отдельная организация. Каждая из них должна сыграть свою роль. Для того чтобы организация могла достойно выполнить свои обязанности, необходимы две вещи:

1. Она должна получать нашу индивидуальную и коллективную поддержку, чтобы ее курс действий был хорошо спланирован, а ее программы отстаивались и поддерживались.

2. Все исследования, проводимые учеными, должны быть направлены на достижение этой цели. В случае прикладной науки и техники, усилия должны быть сосредоточены на устранении недостатков, находящихся на стадии разработки. Этим приоритетом должны руководствоваться профессора, профессиональные исследователи и даже аспиранты, чтобы не упустить ни одной возможности использовать имеющиеся человеческие ресурсы. В случае с социальными науками все усилия должны быть направлены на решение вопросов исламской мысли, знаний, культуры и цивилизации.

В современном мире многие из самых бедных, наименее развитых и наиболее обездоленных стран принадлежат к мусульманской умме – от Мали и Чада до Бангладеша. В списках таких стран мы читаем названия десятков мусульманских стран, прежде чем найти хоть одну немусульманскую страну. Вызывает сожаление, что почти все мусульманские страны страдают от бедности, невежества и болезней. Таким образом, задача вполне ясна. Необходимо найти решения таких проблем, как вторжение пустынь на пахотные земли, засуха, отсутствие современного сельскохозяйственного опыта, неразвитость тяжелой промышленности и современных методов управления и так далее.

Кроме того, мы должны решить проблемы, которые стоят на пути к тому, чтобы позволить этим странам стать самодостаточными в производстве собственных мусульманских ученых и экспертов, чтобы им больше не нужно было полагаться на экспертов, навязанных извне, а также чтобы им больше не пришлось рисковать потерей своих лучших студентов, отправляя их за границу для получения высшего образования.

Безусловно, наши мусульманские социальные ученые могут направить свое внимание на решение проблем современного мусульманского общества и обществ с мусульманским меньшинством – таких проблем, как сектантство, неравное распределение богатства, наркотики, растрата природных ресурсов и так далее. В таких обстоятельствах ответственные мусульманские ученые должны проводить только такие исследования, которые имеют непосредственную актуальность для уммы.

Однако, к примеру, несмотря на усилия мусульманских ученых в области экономики, мы до сих пор не в состоянии создать комплексный и методологически обоснованный учебник по этому предмету. И если уж на то пошло, ни один из наших экспертов по экономике не создал последовательной теории исламской экономики. И это несмотря на впечатляющий рост литературы по всем аспектам экономики! Проще говоря, причина такой неспособности заключается в том, что подобные вопросы требуют не сотен, а тысяч исследовательских усилий со стороны специалистов в данной области, каждое из которых опирается на работы как современников, так и предшественников.

Аналогичная ситуация наблюдается в образовании, психологии, социологии и многих других дисциплинах, в результате чего мы сталкиваемся с зияющими пробелами в нашей исламоориентированной науке.

Таким образом, проблем, стоящих перед современными мусульманскими учеными, множество. Больше чем когда-либо прежде мусульманским мыслителям необходимо решать эти задачи со всей имеющейся в их распоряжении проницательностью. Таковы обстоятельства, при которых эта организация, а также такие организации, как МИИМ (IIIT) и другие, высоко подняли знамя исламизации и провозгласили начало нового направления. Мы ждем результатов как наших, так и ваших усилий. Пусть Аллах направит всех нас к тому, что принесет нам Его благоволение.

Эта программная речь впервые появилась в Американском журнале исламских социальных наук: The Reconstruction of the Muslaim Mind: The Islamization of Knowledge // American Journal of Islamic Social Sciences 7, no. 3 (December 1990): 453–457.