Путь на Запад

i258

Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с места они не сойдут. Эти строчки Редъярда Киплинга мы читали еще в детстве. Конечно, в этом стихотворении есть определенная доля истины, касающаяся разницы в миропонимании, определенных стереотипах мышления и поведения, выработанных за многие поколения развития различных культур.

Но всерьез утверждать, что якобы многие века коренные народы России не имели самостоятельных контактов с остальным миром, и лишь в последнее время, во время глобализации и после падения «железного занавеса» российские мусульмане получили самостоятельные международные контакты, по меньшей мере, означает показывать свою некомпетентность.

Мусульманские народы России еще с давних пор поддерживали интенсивные контакты со своими единоверцами далеко за пределами своих земель. Этим контактам способствовали необходимость совершения хаджа – одной из основных обязанностей мусульманина, а также регулярная учеба российских мусульман в Бухаре, Турции, Афганистане, Индии, Египте и других регионах исламского мира. Об интенсивности этих контактов говорит даже факт наличия татарских текке в Стамбуле, Медине и других городах до революции. Текке эти были не только местом размещения паломников, но и площадкой для общения мусульманских ученых из различных мест мусульманской Ойкумены.

Но наряду с восточным направлением этих контактов (слово «восточные» – чисто условное, правильнее было бы назвать его южным, а, скажем, Египет находится и вовсе на юго-западе) существовало и иное направление этих контактов – западное, европейское. Причем, на этом направлении российские мусульмане опять-таки выступали как неотъемлемая часть общемировой мусульманской уммы.

Пожалуй, первым свидетельством подобного рода контактов, и весьма интенсивных, являются чрезвычайно богатые клады арабских монет в странах Скандинавии 10-11 веков. Некоторые из этих кладов достигают нескольких десятков килограмм серебра, и это в то время, когда за медную монетку продавали корову, а большинство населения, вовлеченного в товарооборот, серебряных денег вообще в руках не держали.

И какое же отношение к этим кладам имеют российские мусульмане – спросите вы, ведь это клады арабского серебра, найденного где-нибудь в Швеции. Во-первых, часть этого серебра определяется как арабское лишь по чекану, хотя при этом, по мнению многих исследователей, являлось булгарскими копиями арабских монет (впрочем, есть и монеты с именами собственно булгарских правителей), но даже собственно монеты Халифата не могли попасть в Скандинавию в таком количестве, минуя мусульманские земли Поволжья и Прикаспия.

Причем интенсивность нахождения этих кладов говорит именно о подобном пути их следования, а, не скажем, через Андалус или Сицилию. Об интенсивных торговых контактов скандинавов-русов с булгарами – в то время уже мусульманами – и о нахождении в Булгарии их торговых факторий писал и знаменитый арабский путешественник Ахмад ибн Фадлан, совершивший поездку на далекий (от Багдада) север в составе посольства в 922 году. К сожалению, много путешествовавшие скандинавы (известные под названиями руссов, варягов, викингов) занимались лишь своими излюбленными делами – войной и торговлей и мало оставляли после себя письменных памятников.

Но контакты отнюдь не ограничивались товарообменом, каким бы интенсивным он ни был. Известны, например, письменные источники о путешествии в Волжскую Булгарию венгерского монаха Юлиана, совершившего столь дальнее и трудное путешествие в поисках Великой Венгрии (прародины венгров в Поволжье). Сведения о его путешествии дошли до нас и до сих пор являются ценным источником информации.

Вскоре после путешествия Юлиана на востоке Евразии грянули события, перекроившие политическую карту континента и сведшие большую его часть в единое целое – образование Монгольской империи. Торговать в ней было безопасно, и пути купцов и путешественников продлились во много раз. Несмотря на все заявления о «кровожадности диких монголов», быстро ставших «сарацинами» (мусульманами) именно благодаря порядку, поддерживаемому этими самыми «кровожадными», стали возможными безопасные путешествия на восток Рубрука, Плано Карпини и Марко Поло. Венгр Рубрук и итальянец Карпини оставили нам ценнейшие письменные источники о жизни мусульман Среднего и Нижнего Поволжья. А сколько было подобных путешественников, не написавших ни строчки о своих дальних поездках, только догадываться.

Безопасность, обеспечиваемая правителями бесконечных степных просторов, вместе с ослаблением Византии, сделала возможным также и широкое проникновение генуэзских купцов и политиков в Крым и окружающие земли. Мы видим генуэзских наемников в войсках сепаратиста Мамая. Большая часть Крымского полуострова принадлежала генуэзцам вплоть до правления Менгли-Гирея, который смог взять их крепости, лишь пригласив войска османских султанов и признав себя частью Османской державы (подобное произошло почти в это же время в Алжире, где братья Барбаросса очистили с помощью османов Алжир от европейских колонизаторов). Но несмотря на взятие османами и крымцами генуэзских крепостей, генуэзцы также остались жить в Крыму и оставались там вполоть до 1944 года, когда последних крымских итальянцев депортировали оттуда. Генуэзские же купцы наряду с греками и армянами играли чрезвычайно важную роль в экономике этого важнейшего узла Причерноморья.

Крымское ханство отнюдь не ограничивалось одноименным полуостровом, его владения простирались на обширные пространства Приазовья и северного Причерноморья и включали в себя в том числе и часть территории современной Российской Федерации – Краснодарский, и Ставропольский края, предгорные области республик Северного Кавказа, в разное время часть Ростовской области (Азов) и степные земли вплоть до Тулы. На этих землях были города и крепости – Азов, Тамань, Темрюк, Агуев, в которых велась торговля и чеканились монеты. Здесь вели свое дело и иностранные купцы, в том числе генуэзские.

Одним из самых важных сборников сведений по истории и этнографии Казанского ханства остаются воспоминания австрийского дипломата первой половины 16 века Сигизмунда Герберштейна. Именно сведения, нашедшие отражение в его книге, а также в письмах А. Курбского Ивану Грозному, и крайне ангажированной «Казанского истории» анонимного автора мы и можем почерпнуть информацию о самом северо-западном форпосте мусульманской цивилизации в 15-16 веках.

После разрушения ханств непосредственные контакты мусульман России с зарубежьем сильно сократились, но не прекратились вообще. Мусульмане стали вынуждены бороться за свое существование в сочетании с сохранением своей идентичности. Борьба эта была долгой, упорной и кровопролитной, она потребовала напряжения всех сил нашего народа. Ни на что другое – ни на науку, ни на просвещение их просто не оставалось. В мировой истории только два мусульманских этноса еще смогли в течение столь же длительного срока выжить в немусульманской государстве и сохранить себя – хуэй в Китае и тямы во Вьетнаме и Камбодже. В этой длительной героической борьбе от полного уничтожения или депортации российских мусульман спасло лишь то, что были сферы, важные для государства, в которых замены мусульманам просто не было. Ценой самосохранения стал застой в развитии науки и общественных отношений, как это подметил депутат Государственной Думы Гаяз Исхаки.

Когда российским властям стало понятно, что постоянные восстания ничего хорошего государству не несут, были обеспечены определенные свободы, и постепенно появились новые мусульманские ученые и общественные деятели, продолжились и международные контакты. Одним из проявления таких контактов была встреча в Казани татарского ученого – факиха и историка Марджани с немецким естествоиспытателем А. Брэмом. Путешествуя по России, автор знаменитой «Жизни животных» встретился в Казани с членом Географического общества Марджани. Оба известных ученых длительное время беседовали на ... арабском языке. Таким образом, именно язык Благородного Корана стал языком общения мусульманина из Поволжья и зоолога из Германии.

В целом конец 19 – начало 20 веков явились началом бурных контактов российских мусульман со всеми сторонами света. Европа и Китай, Египет и Османская империя – всюду прослеживаются контакты российских мусульман, всюду мы находим наших студентов и коммерсантов. Этих контактов становится настолько много, что их описание выходит далеко за рамки этой статьи.

Ахмад ДАВЛЕТШИН

Комментарии () Версия для печати

Добавить комментарий

Яндекс.Метрика