Северный Кипр сегодня, завтра …

20 июля: день радости для одних и скорби для других В этот день ровно 33 года тому назад Турция ввела свои войска на Кипр, предотвратив тем самым аннексию острова Грецией и жестокие преследования турецких киприотов. На занятой турецкой армией территории /примерно 35% земли всего острова/ образовалась так называемая Турецкая Республика Северного Кипра /ТРСК/, которая, за исключением Турции, как известно, не признается международным сообществом и по сию пору.

Греческие киприоты утверждает, что эта республика не имеет права на существование, и прикладывают разнообразные усилия, чтобы держать турецких киприотов в полнейшей изоляции от всего мира. Однако турки-киприоты утверждают, что подобная политика является вопиющим нарушением прав человека, и что они имеют законное право иметь свою собственную администрацию.

Кто же из них прав? Не становясь на позицию ни одной из сторон, произведем краткий экскурс в далекое и не слишком далекое прошлое и приведем также те исторические факты, которые сегодня уже никем не ставятся под сомнение. В 1571 году Кипр был завоеван Османской империей.

Ее правление островом продолжалось вплоть до 1878 года, когда другая великая империя – Британская, создала там временную администрацию. По мнению большинства историков, при турецких султанах турецкая и греческая община острова жили в мире и согласии, несмотря на национальные, культурные, языковые и религиозные различия обоих народов. В 1914 году Кипр был полностью аннексирован Великобританией. Его аннексию официально признала Турция, подписав в 1923 году мирный договор в Лозанне. Если, как уже говорилось выше, при султанском владычестве турки и греки мирно сосуществовали друг с другом, то под британской короной отношения между обеими общинами стали накаляться, ибо англичане следовали своему излюбленному колониалистскому принципу: разделяй и властвуй. Именно при их правлении у кипрских греков впервые зародилась идея присоединения острова к Греции, которая, вполне понятно, вызывала активное неприятие у турецких киприотов. Для реализации этой идеи возникло движение Энозис, получившее поддержку Греции, участвовавшей в создании подпольной террористической организации ЭОКА. Используя предлог борьбы с английским господством, кипрские греки в действительности стремились к объединению со своей «исторической родиной». То, что дело обстояло именно таким образом подтверждает тот факт, что жертвами терактов, организованных ЭОКА, были в большей степени турки-киприоты, чем англичане.

В период с 1955 по 1958 гг. турок изгоняли из деревень со смешанным населением, а дома их сжигали. Однако, несмотря не прекращавшиеся убийства, насилия и запугивания, турецкие киприоты отказались признавать господство Греции на острове, справедливо рассматривая цели Энозиса как разновидность неоколониализма. Примечательно, что международное сообщество и, в частности, Организация Объединенных Наций отрицательно высказались против греческих притязаний в отношении Кипра. Так, ООН выступила с призывом ко всем заинтересованным сторонам найти мирное, справедливое и взаимоприемлемое решение проблемы. В конце концов, даже греческое правительство пришло к пониманию того, что ни Турция, ни турки-киприоты, ни Великобритания, ни ООН никогда не согласятся на присоединение острова к Греции. Для определения судьбы Кипра оставался единственный разумный путь – переговоры. Правительства Греции и Турции сели за стол переговоров относительно признания равноправия обеих национальных общин Кипра. В результате длительных и нелегких усилий были выработаны международные соглашения и договоренности, базирующиеся на принципе равенства и партнерства турков-киприотов и греков-киприотов на суверенном и независимом острове.

Образовавшаяся в 1960 году Республика Кипр, основывалась на необходимости политического партнерства между двумя национальными общинами. Самим созданием этой республики выражалась надежда на то, что греки-киприоты и турки-киприоты сумеют найти общий язык и будут жить в мире друг с другом. Но, увы, эта надежда не осуществилась. Греки-киприоты и Греция, как показала жизнь, вовсе не отбросили свои амбициозные и, по существу, захватнические и неоколониалистские замыслы. Они рассматривали получение независимости лишь как трамплин к аннексии острова Грецией. Это проявилось, между прочим, и в том, что в конституцию страны оказались незаконно внесенными поправки, которые отрицали партнерский статус турков-киприотов. Иными словами, из равноправных партнеров из них делали граждан второго сорта… Из-за вооруженных нападений греческих киприотов на своих турецких сограждан, двухнациональная кипрская республика, образовавшаяся в соответствии с международными соглашениями, перестала существовать в декабре 1963 года. Вопреки всем представлениям о международном праве и законности, греческая сторона присвоила себе название «Государство Кипр». В ответ на это турки-киприоты, не смирившиеся с полным захватом власти одной стороной, приступили к созданию своей администрации для управления собственными делами. На протяжении целых одиннадцати лет, начиная с декабря 1963 года, турецким киприотам приходилось выживать в неимоверно тяжелых условиях. Около 30 тысяч человек были насильно выселены из собственных домов, превратившись в беженцев, проживавших в анклавах, составлявших лишь 3% от территории острова. Как указывалось в докладе Генерального секретаря ООН Совету Безопасности, турки жили в «настоящей осаде» без права передвижения, лишенные всего самого необходимого. Греческие киприоты, получавшие военную поддержку Греции, совершали разбойничьи набеги на отдаленные турецкие деревни, нападали на турецкие кварталы в различных городах острова. В результате этой подлинно террористической кампании оказались уничтоженными 103 турецких деревни. Многие мечети и мусульманские святыни были разрушены. Сотни турков-киприотов – убиты, ранены или взяты в плен. Тысячам туркам-киприотам пришлось покинуть родину. Те же, кто вопреки всему выжил, остались без всяких средств к существованию. Обсудив создавшуюся на Кипре ситуацию, Совет Безопасности ООН направил туда миротворческие силы. Однако ооновским миротворцам, прибывшим на остров в марте 1964 года, не удалось восстановить законный порядок. К тому же, с согласия греко-кипрской администрации Греция секретно направила на Кипр свой 20-тысячный воинский контингент. Вскоре после этого к власти в Афинах пришла военная хунта, у которой возникли серьезные разногласия с руководством греческих киприотов по вопросу объединения Кипра с Грецией. 15 июля 1974 года на Кипре произошел военный переворот, спланированный и осуществленный Афинами в целях скорейшего присоединения острова.

Этот переворот привел к дальнейшему кровопролитию и уничтожению турецких киприотов, а также к столкновениям между самими греческими киприотами, часть которых выступала против марионеточного правительства, сформированного по указке афинской хунты. В тот период пропало без вести множество турецких киприотов, число которых неизвестно и по сегодняшний день. Что же касается свергнутого лидера греческих киприотов архиепископа Макариоса, то он сам едва избежал преследований.

А 19 июля 1974 года Макариос собственной персоной предстал в Совете Безопасности ООН, обвинив Грецию в агрессии и оккупации острова. 20 июля того же 1974 года Турция как одна из стран подписавших Договор о гарантиях данных Кипру, в соответствии с правами и обязанностями, принятыми на себя, ввела на остров свои войска. Несомненно, что только этот шаг положил конец аннексионистским устремлениям Греции, остановил преследования и издевательства над турками-киприотами и привел к установлению мира и спокойствия на Кипре. Но также несомненно, что вмешательство Турции поспособствовало разделению острова на две части: греческую – Южную и турецкую – Северную. Такова, конечно, весьма краткая и не полная, предыстория того самого события, годовщина которого отмечается уже 33 года, и которое в ТРСК торжественно празднуется как день «мира и свободы», а вот для греков-киприотов – это день «скорби и печали». В связи со столь прямо-таки противоположным отношением к дате 20-е июля, понятно, что на Севере и Юге острова его отмечают совершенно по-разному.

В северной части Никосии /турецкие киприоты ее называют Лефкоша/, как и в прошлые годы, состоялся военный парад и прошли различные праздничные торжества, на которых можно было видеть немало иностранных гостей, прибывших сюда, чтобы выразить свою солидарность с народом Турецкой Республики Северного Кипра, продолжающим находиться в изоляции и подвергающимся несправедливой дискриминации со стороны международного сообщества, занимающего явно одностороннюю и откровенно дисбалансированную позицию. Именно такая позиция особенно наглядно проявилась в принятии греческой части острова, присвоившей себе неизвестно на каком основании название «Республика Кипр» /куда честнее было бы ей именоваться Греческая Республика Южного Кипра/, – в ЕС. Представляется, что этот, мягко говоря, непродуманный шаг еще более осложнил кипрскую проблему и значительно уменьшил шансы на возможность создания Объединенной Республики Кипр, состоящей из двух равноправных государств-учредителей, – турецкого Кипра и греческого Кипра, с федеральным правительством. Примечательно, что ошибочность приема в одностороннем порядке Юга Кипра в ЕС, кажется, начинает доходить даже до самих европейских лидеров. Так, канцлер Германии Ангела Меркель, говоря по поводу принятия «Республики Кипр» в европейское сообщество, недавно прямо заявила: «Проблематичная страна не должна быть членом ЕС». При этом она добавила: «Страна, не разрешившая своих внутренних проблем, не должна быть принята в ЕС». С другой стороны, во всем мире растет понимание несправедливости эмбарго и различных ограничений в отношении турков-киприотов.

Основной же причиной отсутствия реального прогресса в этом направлении является негативная позиция греческой кипрской администрации, использующей преимущества, предоставленные ей как члену ЕС, для того, чтобы всячески препятствовать нормализации жизни в ТРСК, ее признанию и выходу из изоляции. Тем не менее все же наметились определенные положительные сдвиги в этом плане. Например, Организация Исламская Конференция /ОИК/ обратилась с настойчивым призывом прекратить изоляцию турков-киприотов и приняла решение о том, что ТРСК, принимавшая ранее участие в деятельности ОИК под названием «Мусульманская Турецкая Община Кипра», теперь именуется «Кипрским Турецким Государством». Такое же название ТРСК используется ныне и на встречах Организации Экономического Сотрудничества /ОАЭ/. Признанная или непризнанная ТРСК живет и будет жить, и не считаться с этим реальным фактом, очевидно, просто глупо. Поэтому сегодня в Лефкоше имеется не только посольство Турции, но и представительства Австралии, Великобритании, Германии и США. Поэтому для участия в национальном празднике турецких киприотов – 20 июля, в этом году прибыли государственные деятели и парламентарии из Азербайджана, Бангладеш, Казахстана, Киргизии, Пакистана, Эстонии и ряда других государств. Поэтому для освещения этого торжества приехали около 60 представителей масс-медия из самых различных стран мира, в том числе из Белоруссии и России.

Парад, состоявшийся в Лефкоше, приятно поразил всех присутствовавших не столько показанной на нем военной техникой, сколько истинно праздничной, приподнятой атмосферой и боевым духом его участников. Глядя на их красивые, гордые, воодушевленные и полные решимости лица, невольно думалось о том, что эти люди никогда не отступят перед любыми трудностями и сумеют добиться мирной, безопасной и достойной жизни для себя и своих детей. Эта маленькая страна /население ТРСК насчитывает всего около 260 тысяч человек/, не просит ни у кого милости и вполне на законном основании добивается всего лишь равных прав с греками-киприотами. Поэтому-то, нравится это кому-то или нет, неизбежно наступит день, когда ее блокада окажется прорванной, и тем самым будет раз и навсегда покончено с дискриминацией в отношении турецких киприотов. Между тем на греческой стороне Кипра 20 июля, понятно, называется не «праздником мира и свободы», а «днем оккупации». Глава греко-киприотской администрации Тассос Пападопулос и другие члены «кипрского» правительства провели в этот «скорбный день» специальное заседание парламента, на котором почтили память всех тех, кто отдали свои жизни «за свою страну и демократию». Вновь слышалась давно заезженная пластинка о «необходимости вывода турецких войск с северной части острова», и в то же время, как писала местная газета «Сайпрус мэйл», большинство греческих киприотов отвергают даже саму идею предоставления равных прав туркам-киприотам и «не хотят жить бок о бок с ними». Как заявил политолог Луис Игуменидес, «правительство Пападопулоса ничего не сделало, что сделать привлекательной идею объединения для молодых греческих киприотов. Вместо этого насаждается атмосфера враждебности к турецким киприотам»…

Что же дальше? Есть ли хоть какие-то шансы на объединение Кипра и создание единого государства? Разве можно считать нормальным, когда турки-киприоты десятилетиями живут в изоляции, не могут общаться с внешним миром и, по существу, являются париями мирового сообщества? Как можно, наконец, разрешить кипрскую проблему? И вообще, имеется ли решение, одинаково приемлемое для греческой и турецкой сторон конфликта?! Прежде всего, как видится, по крайней мере, лично мне, обе заинтересованные стороны должны перестать жить в мире давно отживших схем и представлений и начать смотреть в лицо реалиям сегодняшнего дня. Как верно заметил в своем выступлении 20 июля президент ТРСК Мехмет Али Талат: «Если мы не сможем соответствовать реалиям жизни, то будем обречены на совершение ошибок. Если мы отрицаем реалии, то будем совершать еще больше ошибок и придем к неверным оценкам происходящего. События, приведшие к рождению Праздника Свободы и Мира 20 июля, годовщину которого мы отмечаем сегодня, были также реалиями наших жизней. Если мы не понимаем и не интерпретируем их реалистически, то пойдем по неправильному пути и не сумеем понять того, что происходит сегодня. В связи с очередной годовщиной операции по установлению мира, осуществленной 20 июля 1974 года, руководство греков-киприотов продолжает твердить, что «кипрская проблема – это просто проблема турецкой военной оккупации Острова». Такое утверждение находится в противоречии с жизненными реалиями. Фактически, неправильность этой интерпретации очевидна не только киприотам, но и всему миру. Что послужило причиной для операции 20 июля? Неужели турецкая армия неожиданно и без всякого основания вторглась на Остров? Есть ли кто-нибудь, кому неизвестны труднейшие условия, в которых турецким киприотам приходилось выживать с 1950 года /особенно после 1963 года/, и как возникла кипрская проблема? Как можно отрицать все те бесконечные столкновения, убийства, выселения и тысячи различных актов насилия, перенесенных моим народом? Память о тех испытаниях, когда нас сжимали в гетто, и у нас не было возможности связаться с нашими родственниками, продолжает оставаться свежей…

Переворот 15 июля 1974 года, возглавленный Никосом Сампсоном и поддержанный греческой хунтой не только сверг Макариоса, но также объявил «эллинским государством». В этом «эллинском государстве» не было места для турецких киприотов. В действительности, главный источник кипрской проблемы – устремления, не имеющие ничего общего с реалиями жизни. Нынешнее греко-киприотское руководство даже не признает нашего существования, не говоря уже о наших правах на Кипре. Именно поэтому мы испытываем большие затруднения в поисках реалистического решения проблемы путем непосредственных переговоров. И все это совсем не способствует установлению нового партнерства на Кипре. Поскольку продолжаются разговоры о «турецком вторжении» и наблюдается полнейшее безразличие к длительным страданиям турецких киприотов, не может быть установлено доверие и сотрудничество между обеими сторонами. Тем более не может быть найдено подлинного решения… Неверная и опасная интерпретация «турецкого вторжения» полностью отрицает сложную сущность кипрской проблемы и разнообразные трудности, с которыми сталкивались турки-киприоты на протяжении долгих лет. Эта интерпретация – грубая и упрощенная. Это просто греко-греко-киприотская патриотическая интерпретация, ведущая к греко-турецкому противостоянию на Острове… Все пережитое нами до сих пор ясно указывает, что греко-киприотская сторона рассматривает Остров как греческий; нас же рассматривают как вторичный элемент, иностранного врага, не имеющего права на владение Кипром…

Турецких киприотов пытаются растворить в Эллинизированной Республике Кипр, и они называют это «осмозис». К сожалению, такая окостеневшая и устаревшая политика греко-киприотской стороны находит также поддержку в ЕС, ибо греко-киприотская сторона получила в нем членство от имени всего Острова. Если ЕС предпочитает вести торговлю с турецкими киприотами через греко-киприотские порты, вместо того чтобы напрямую торговать с ними, то это служит лишь устарелой греко-киприотской политике. Если иностранным командам запрещается проводить футбольные матчи с командами турецких киприотов, то это также способствует цели «осмозиса». Сопротивляться подобной политике является как нашим долгом, так и долгом ЕС, ООН и всего международного сообщества. Если цель заключается в выработке всестороннего решения кипрской проблемы, то греко-кипрская сторона должна попытаться понять, что ее нынешняя политика нуждается в пересмотре. К сожалению, непохоже на то, что греко-кипрское руководство намеревается серьезно заняться этим. Нужно дать ясно понять греко-кипрской стороне, что турецкие киприоты не будут пребывать в изоляции, ожидая милости от нее. Только такая активная позиция может мотивировать греко-киприотское руководство начать предпринимать конкретные шаги в правильном направлении. Борьба за прекращение изоляции турецких киприотов – это борьба за мир и подлинное решение проблемы, а не борьба за отделение. За то решение, которое продиктовано реалиями жизни. Изоляция должна быть прекращена, непризнанию и дискриминации пора положить конец, и турецкий народ Кипра должен присоединиться к ЕС и всему миру… Греко-киприотское руководство представляет дело так, как будто мы не существуем, и пытается положить конец жизни на севере Острова.

Они говорят нам «не стройте дома, не влюбляйтесь, не женитесь, не рожайте детей, не учитесь, не работайте на полях и фабриках, не собирайте апельсинов, не продавайте своих товаров, не ездите за границу, не общайтесь с миром по телефону, не позволяйте людям и товарам входить в ваши порты, закройте ваши университеты, даже не двигайтесь и ведите себя так, будто бы вас нет!» Они представляют дело так, как будто бы турецкие киприоты не живут на этом острове, и у нас нет никакой необходимости продолжать свою жизнь, и они, конечно, очень хотели бы, чтобы мы были мертвы, и они бы завершили свой эллинистический проект… Что же касается нас, то наша цель- добиться всестороннего решения кипрской проблемы, объединить Остров в ЕС на базе равенства наших народов. Мы не будем просить греческих киприотов об этом. Мы не станем молить их о мире. Мы будем продолжать бороться за мир и свободу достойным и решительным образом… мы будем сражаться за то, чтобы установить политические, экономические и культурные связи со всеми странами мира. Мы не можем ждать разрешения на это от греко-киприотского руководства. Мы будем продолжать нашу борьбу с помощью наших друзей в различных странах мира, потому что это именно то, чего требует сама жизнь. Мы усилим нашу борьбу за развитие отношений со всем миром. Турецкий киприотский народ жив и будет жить, и он, конечно же, имеет право на то, чтобы присоединиться к глобальной жизни».

Надо полагать, что никто не будет ставить под сомнение последние слова главы турецко-киприотской администрации Талата. Однако большинство политических наблюдателей во всем мире довольно скептически относятся к возможности реального решения кипрской проблемы в обозримом будущем. К тому же, его нахождение, по-видимому, еще осложняется и тем, что определенные политические силы поднимают ныне на щит пресловутую теорию «столкновения цивилизаций» и хотят представить дело таким образом, что Кипр якобы является одним из полей битвы между христианством и исламом.

Думается все же, что это не совсем верно, и главная трудность «кипрского вопроса» заключается в том, что некоторые крупные геополитические игроки заинтересованы сегодня в наличии по всему миру малых конфликтных точек, которые можно время от времени «замораживать», а иногда и «воспламенять». Как бы там ни было, теперешняя ситуация на Кипре, с теми или иными незначительными отклонениями, сохранится, вероятнее всего, неопределенно долго. Тем не менее, принимая во внимание политические процессы, идущие сегодня в мире, можно предположить, что шансы Турецкой Республики Северного Кипра на ее признание мировым сообществом, скорее всего, увеличиваются, а не уменьшаются. По мнению ряда политологов, к концу ХХ1 столетия на карте мира появятся почти 200 новых государств. Весьма возможно, что среди них окажется и обретшая всеобщее признание ТРСК.