Заммуфтия Крыма: "В России помогают исламским организациям"

Айдер Исмаилов считает Крым островком межрелигиозного согласия

Айдер Исмаилов считает Крым островком межрелигиозного согласия

Теги:






0
12 Сентября 2014г. (17 Зу-ль-када)
Заместитель муфтия Крыма Айдер Исмаилов рассказал ИА IslamNews о настроениях, чаяниях и проблемах мусульман полуострова после присоединения к России.

– Какие изменения произошли после известных событий в Крыму, как это отразилось на крымских татарах? Как они себя чувствуют, какие чаяния и надежды воплотили в жизнь?

– Я больше с религиозной позиции отвечу на эти вопросы. Изменения, конечно, есть, и любые изменения сопровождаются некими трудностями. Человек отдаляется от того, к чему он привык, и вынужден адаптироваться к чему-то новому, а это всегда определенный дискомфорт. Но для того чтобы делать объективные, весомые выводы, еще прошло не так много времени. Какие-то проекты должны претвориться в жизнь, и тогда уже можно говорить о каких-то удачах и неудачах. Переходный период сопровождается определенными трудностями и психологически он, конечно, на людей действует.

Мусульманам Крыма и крымско-татарскому народу непросто. Это изменение законодательства, среды, отношения государства к народу, к людям.
Что касается религиозной сферы, возникают такие дела, которые нам нужно сделать в новых реалиях. Например, перерегистрация, приведение наших духовных учебных заведений в соответствие с законодательством РФ. Это, конечно, сопряжено с определенными трудностями, требует физических и материальных затрат. Есть некоторые ограничения в сфере печатной продукции, федеральный список запрещенной экстремистской литературы. В данном контексте проводились проверки в медресе, и в некоторых мечетях. Подобная разница в законодательствах и в порядках, конечно, мусульман волнует.

– Есть ли какие-то позитивные изменения? Что вам нравится в новых условиях российской действительности?

– В России оказывается материальная помощь религиозным организациям, учреждён Фонд поддержки исламской науки, культуры и образования. Так что можно констатировать, что со стороны государства содействие духовным управлениям и религиозным организациям осуществляется в большем объеме. Это проявляется и в осуществлении уставных целей этих организаций, т.е. непосредственно в их деятельности, в книгопечатании и так далее. Кроме того, сейчас мы будем проводить в конце сентября вторые Гаспринские чтения в Бахчисарае с привлечением ученых мужей, и второе мероприятие будет посвящено 700-летию мечети Хана Узбека. Оно пройдет в середине октября в Симферополе. Вот два новых проекта, которые мы с Фондом собираемся реализовать. Это позитивный момент, шаги вперед.

– Вы упомянули перерегистрацию, которую сейчас должны пройти все религиозные организации в Крыму. Какие задачи, помимо административных, сейчас стоят перед духовным управлением?

– Сейчас задача больше бумажного, бюрократического характера, т.е. перерегистрация. Это же не только ДУМ Крыма, это и перерегистрация более трехсот общин, входящих в его состав. Говоря об общинах, я имею в виду местные религиозные организации. Кроме того, это мечети, земельные участки, выделенные под мечети. Их перерегистрация – это довольно объемная и затратная работа, которая нам предстоит.

Но главной нашей задачей идеологического характера является сохранение и дальнейшее развитие нашего традиционного религиозного понимания и наших религиозных традиций. У каждого народа есть свои религиозные традиции, которые формировались веками. Мы, как коренное население Крыма, живем на этой территории не одно столетие, и ислам в Крыму насчитывает около тысячи лет истории. И, конечно, сформировалась определенная форма исламской практики. Мы стараемся и должны ее сохранить и передать последующим поколениям.

В чем она выражается: во-первых, сама по себе исламская практика в Крыму и среди мусульман Крыма выражена в ханафитском мазхабе, во-вторых, в понимании ислама и его практике  – в терпимом формате, с учетом многонациональности и многоконфессиональности Крыма. Вот эта толерантная форма, ненавязывание своих ценностей соседям, окружающим является отличительной чертой "крымского ислама". Именно это мы и пытаемся сохранить. Вызовов много, в глобализирующемся мире есть различные формы исповедования, практики ислама и его понимания существуют, приходят к нам из-за рубежа, но все-таки ДУМ Крыма выражает волю мусульман Крыма, и мы стараемся сохранить отличительные черты, свойственные исламу, который испокон веков существовал на нашей территории.

– Что касается радикальных проявлений в Крыму: мы слышали, что там есть Хизб ут-Тахрир, которая в РФ считается террористической и запрещена. Вы имели какой-то опыт общения с этими людьми, и есть ли у вас какие-то механизмы воздействия на них, чтобы направить их в правильное русло?

– Мы как духовное управление мусульман Крыма обязаны иметь опыт общения или быть знакомыми со всеми мыслями, которые существуют на территории Крыма, с сектами, группами, течениями, которые так или иначе относят себя к исламу. Это наша профессиональная обязанность, наша работа. Поэтому, конечно же, мы знакомы. Но ДУМ Крыма изначально категорически не приемлет идею, методы работы и те воззрения, которые провозглашает партия Хизб ут-Тахрир. Конечно, очень много было споров, разногласий на этой почве, попытки захвата местной религиозной общины, мечети, т.е. установления контроля над этими мечетями. Определенные конфликты всегда существовали. Но, если учитывать, что Хизб ут-Тахрир присутствует у нас на территории Крыма примерно с 1998 года (хоть и в небольших объемах, не превышающих нескольких тысяч адептов), думаю, что наше главное достижение заключается в том, что эти конфликты никогда не перерастали в физическое, силовое противостояние, насилие. Это является нашей особенностью по сравнению с другими регионами, где, к сожалению, радикально настроенные молодые люди не всегда ограничиваются просто дискуссиями или несогласием со старшим поколением в его понимании ислама. Немаловажную роль в этом сыграла мудрая позиция наших старейшин, ветеранов национального движения, которые всегда боролись за возвращение на свою историческую родину и принимали непосредственное участие в становлении ДУМ Крыма как института, который будет возрождать и координировать религиозную деятельность мусульман Крыма.

– И, тем не менее, как вы собираетесь взаимодействовать с этими людьми? Вы будете их активно направлять, пытаться вытянуть из этой организации?

– С нуля начинать не придется: мы работали над этим и раньше, издавали соответствующую литературу, объясняющую ошибки данного движения, в СМИ, на ТВ, на радио, в своем печатном органе мы объясняли ошибочность подобного движения, расхождения с нормами шариата. И мы неоднократно обращались к властям Украины с предложением запретить деятельность данной партии на территории Украины и Крыма. Эта партия запрещена по российскому законодательству, и у нас на данный момент позиция следующая: все те споры, конфликты, которые у нас были, то недовольство, претензии, которые были у мусульман, большей частью, молодых, к ДУМ Крыма из-за партии Хизб ут-Тахрир, мы оставляем в прошлом. И предлагаем начать с нового листа, с приходом нового законодательства, новых ограничений. И после этого изменения законодательства, если кто-то будет дальше проявлять какую-то деятельность в этом ключе, он попадает под определенные санкции и уже сам будет отвечать за свои поступки.

В Крыму есть своя реальность. Она отличается от других регионов России тем, что мы жили в другом правовом поле, и у людей ограничений не было. Возможно, если были бы ограничения, люди бы так активно не действовали бы – например, эти радикальные или маргинальные течения. Но их законодательно никто не ограничивал. Сейчас, с приходом новых законов, было бы неправильно собирать и сажать людей в тюрьму за прошлое или применять к ним какие-то санкции. Нужно дать людям время одуматься. И мы сейчас замечаем, что голосов представителей этой партии в Крыму практически не слышно. То есть само наличие запрета имеет действие: люди уже боятся, и свои радикальные призывы, возгласы не проявляют.

Мы общаемся и с правоохранительными структурами, пытаемся консультировать их, чтобы не было накала взаимоотношений. Если сейчас начать сажать людей за то прошлое, когда запрета не было, де-юре, наверное, это будет неправильно – закон обратной силы не имеет. Если сейчас начнутся определенные санкции, это автоматически будет расценено как гонения на мусульман. Поэтому мы призываем государственные, силовые структуры быть осторожными в этом моменте.

– С другой стороны, вы не боитесь того, что киевские власти попытаются использовать какие-то радикальные элементы в Крыму в деструктивной области? Например, Правый сектор в свое время анонсировал создание некоего батальона Крым, который будет состоять из крымских татар и воевать на юго-востоке Украины, а потом плавно переместится на полуостров. Насколько такие угрозы реальны и имеют ли место такие настроения среди крымских татар?

– Я не встречался с подобными настроениями среди крымских татар – по крайней мере, среди тех людей, с которыми я общаюсь. Я не считаю себя компетентным комментировать какие-то политические выпады. Если посмотреть на это с религиозной точки зрения, я не считаю вероятным использование адептов тех или иных радикальных сект или партий в данном контексте.

– Почему?

– Потому что они вообще отрицают светский строй как таковой. Например, та же партия Хизб ут-Тахрир считает режимом куфра все, что связано с демократией и все современные строи, поэтому они сражаться там не будут. Сражаться за демократические государства или за какую-либо из сторон противоречит их идеологическим убеждениям.

– Но батальон Крым существует или нет?

– Я не знаю.

– Вернемся к духовному управлению мусульман Крыма. Сколько у него сейчас общин, какую часть крымско-татарского мусульманского сообщества оно охватывает?

100-процентно.

– Сейчас создан некий Таврический муфтият. Что это такое, это параллельная структура? Откуда она взялась, сколько у нее общин?

– У ДУМ Крыма более 350 общин. Они входят в состав ДУМ Крыма, находятся под его каноническим подчинением, охватывают всю территорию полуострова, включая и Севастопольский регион. На территории Крыма регистрировались автономные мусульманские общины, которые не объединены одной центральной религиозной организацией. Их было около 50, но они практически ничего из себя не представляли, были созданы теми или иными маргинальными структурами, течениями или партиями в противовес ДУМ Крыма. Но реального влияния на мусульманскую умму Крыма и на крымско-татарский народ они не имели. Это были общины-пустышки. Они не связаны между собой.

По поводу Таврического муфтията можно сказать следующее. На данный момент каких-либо фактов о создании этой структуры мы не имеем. Нам не известны их фото, видео, данные об учредительном собрании, их резолюции. Такого ничего нет. Поэтому на данный момент можно говорить лишь о некоторых фразах об объявлении, но доказательств тому мы не имеем, официальной информации нет.

Я считаю, о создании Таврического муфтията пока говорить рано. Второй момент: те люди, о которых говорится, что они вошли в руководство данного якобы созданного муфтията – это те люди, которые с 2010 года работали под вывеской духовного центра мусульман Крыма, так называемого ДЦМК. ДЦМК представлял собой и представляет на данный момент некий филиал ДУМ Украины под руководством Ахмеда Тамима. Те люди, которые были названы в руководстве Таврического муфтията, были в руководстве ДЦМК и они же – выпускники Киевской школы при ДУМУ, и всегда себя таковыми позиционировали.

– То есть они являются выразителями интересов муфтията Украины в Крыму?

– Совершенно верно. Поэтому, с учетом политической ситуации, я не думаю, что у них есть перспективы на полуострове. Думаю, власти Крыма этого не допустят.

– Какая модель самоорганизации духовного управления вам наиболее близка? К примеру, в России есть централизованные муфтияты, СМР, ЦДУМ, региональные организации. Например, муфтият Татарстана полностью автономен, но самоуправляем и охватывает всю территорию Татарстана.

– На данный момент, если говорить о существующей модели, мы, наверное, наиболее близки к модели Татарстана. Как будет дальше, мне спрогнозировать тяжело, но данная модель утверждена Курултаем мусульман Крыма. Независимый статус и избрание мусульманами Крыма себе духовного лидера – это основы, утвержденные еще в 90-х годах, и поэтому данное решение также остается за Курултаем мусульман Крыма. Как мусульмане решат, так и будет. Но на данный момент, повторюсь, формат и был, и есть ближе к такому: один муфтият в одном регионе.

– Как писали СМИ, во время Рамадана ваши турецкие партнеры, имамы не смогли получить аккредитацию. Такая проблема на данный момент существует?

– Существует. Мы не смогли их зарегистрировать. Точнее, не нашелся формат их регистрации на территории Крыма. В принципе, они легализуют свое нахождение на территории Крыма посредством регистрации в миграционной службе, в других госорганах. Этот формат не нашелся на данный момент, и около 16 преподавателей из Турции вынуждены были выехать. А для нас важно их нахождение в Крыму, они нам помогают, на протяжении 15 лет содействовали и содействуют в религиозном просвещении, в традиционном понимании ислама, который соответствует нашей традиционной практике.

То, что у нас в регионе не было проявлений терроризма или насилия на религиозной почве – большая заслуга этих учителей из Турции. Они вместе с нами обучали людей исламу, который соответствует нашему пониманию, не противоречит современным тенденциям и далек от радикальных идей. У нас нет выпускников турецких высших религиозных учебных заведений, которые вошли бы в какое-то радикальное течение. Я не знаю таких. Но очень много выпускников мусульманских вузов других стран, которые в дальнейшем исповедуют радикальные мысли.

– То есть турков у вас не осталось?

– Из 20 учителей осталось только пять. Мы обратились в ФМС, к властям Крыма для оказания содействия в их регистрации.

– Какой вы видите роль большой, сплоченной, пассионарной мусульманской общины Крыма в российском мусульманском сообществе? Что крымчане могут привнести умме РФ?

– Сложный вопрос, он требует размышления.

– А чего вы ждете от воссоединения российского мусульманского сообщества с крымчанами? Вы ощутили себя более значимым фактором в российском пространстве, частью большой мусульманской общины?

– Я бы, скорее, говорил об изменениях, и положительных, и негативных. Но пока они еще явно не проявились. Можно подчеркнуть одно: на Украине мы были самым крупным духовным управлением, и когда говорилось мусульмане Украины, сразу подразумевалось, мусульмане Крыма и ДУМ Крыма. У нас самая широкая сеть религиозных общин  – 350, кроме того, мусульмане в Крыму живут компактно, и, третье, мы являемся коренным населением Украины, на тот момент. А в России реалии изменились – более того, мы столкнулись с новыми вызовами. Мы здесь вынуждены не потеряться среди 20-миллионной российской уммы и занять свое достойное положение. И это, конечно, ставит перед нами новые задачи.

Аллах в Коране говорит следующее: "Я создал людей различными народами, для того, чтобы они познавали друг друга". И это, наверное, действительно является основной целью. А познание подразумевает обмен опытом, культурой. И в завершении Аллах в Коране говорит: "самые достойные из вас  – самые богобоязненные". Здесь, конечно, делается акцент на том, что нет превосходства одной нации над другой, одного народа над другим. Превосходство  – в твоей воспитанности, благочестивости. Под богобоязненностью подразумевается именно это. И я думаю, что если это понимание будет превалировать во взаимоотношениях между нациями, народами и конфессиями, то мы многому сможем друг у друга научиться.

Автор: Анвар Шарипов

Комментарии () Версия для печати

Добавить комментарий

Яндекс.Метрика