Истина дороже. Исламские нонконформисты как хранители уммы

20 век был веком идеологий. Они претендовали на полное господство над умами и душами людей, и внедрялись по принципу «кто не с нами, тот против нас». Тех, кто не был согласен с идеологическими догмами политических режимов, ожидали всякого рода ограничения, поражения в правах и даже репрессии разной степени тяжести.

Большинство простых людей, будучи не в силах противостоять государственному идеологическому курсу, должны были, по крайне мере, в публичной сфере выражать свое согласие и поддержку. 

Тем более удивительной выглядела позиция тех, кто в условиях перманентного идеологического прессинга могли в определенном смысле сохранять свою идентичность и моральные принципы, несмотря на то, что они шли вразрез с официозом.

Конечно те, кто вступал в открытое противостояние с системой чаще всего заканчивали плачевно, однако проявление фрондерства и отказ «колебаться вместе с линией партии» имел место в среде советской творческой интеллигенции.

Достаточно вспомнить того же  Михаила Булгакова, или целую «линейку» детских писателей и поэтов, включая Самуила Маршака, Агнию Барто, Корнея Чуковского, объединенных не только общим этническим происхождением, но и тем, что в своем творчестве, обращенном формально к детям, они обыгрывали совершенно недетские сюжеты с явными аллюзиями по отношению к советскому режиму.

Что касается советской интеллигенции из числа выходцев из мусульманских народностей, то она по началу была довольно малочисленной. Год от года ее численность увеличивалась, однако, будучи продуктом советской системы воспитания, она в целом, стояла на марксистско-ленинской идеологической платформе и не имела идеологических расхождений с советской властью. Даже выходцы из семей мусульманского духовенства, влившиеся в ряды интеллигентов, не проявляли своего несогласия с политикой партии и правительства. Да и сами муллы довольно успешно приспосабливались к новым реалиям. 

Тем не менее и в среде такой интеллигенции все же находились люди, верные своим принципам и сохранявшие исламскую идентичность. Справедливости ради надо отметить, что это было редким явлением, так как за это приходилось расплачиваться «по полной программе». 

Валиахмед Садур

Одним из таких нонконформистов был и Валиахмет Садур - этнолог, лингвист, полиглот, знавший и говоривший на английском, французском, немецком, испанском, португальском, датском, шведском, греческом, индонезийском, малайском, башкирском, казахском, узбекском и русском языках.

Он окончил Институт Восточных языков (нынешнее название «Институт стран Азии и Африки при МГУ»), и всю свою жизнь посвятил не только изучению ислама и мусульманских народов. Но как настоящий истинный мусульманин, всегда стремился приносить пользу своим единоверцам и соплеменникам.

Обладая редкой специализацией (австронезийские языки), он получал соблазнительные предложения о работе, как по линии советских спецслужб, так и по дипломатической, но неизменно отказывался от них из этических соображений. Он не желал вступать в коммунистическую партию ради карьеры и даже формально демонстрировать приверженность идеологии, которую не разделял.

Блестящей карьере он предпочел скромную должность сотрудника в отделе фольклора Института мировой литературы. Здесь он вплотную соприкоснулся с культурным наследием тюркских народов и воочию увидел, какую конструктивную роль сыграл ислам в их развитии, выдвинув их в число создателей современной цивилизации. 

С конца 80-х годов Садур начал вплотную заниматься историей и культурой татар, став одним из организаторов Научного общества татароведения. Он с энтузиазмом воспринял перемены в общественной и научной жизни в конце 80-х– начале 90-х годов и активно подключился к общественной работе.

При жизни Садура мало публиковали. Справедливость восторжествовала лишь после его смерти. В 2012 году увидел свет сборник его работ «Тюрки, татары, мусульмане», в который вошли его статьи, очерки, эссе и стихи разных лет, изданный совместно издательским домом «Марджани» и Ассоциацией культурно-просветительских объединений «Собрание».

Гейдар Джемаль

В число интеллектуалов-нонконформистов можно отнести и философа Гейдара Джемаля, наверно самого известного медиа-персонажа среди мусульман. Он также выбрал нелегкую стезю неформального и несервильного отношения к окружающей действительности. Интеллектуальный поиск и новаторство сочетались в нем с глубоким знанием философии, истории и языков. Как и многие неформалы советской эпохи он был жертвой карательной советской психиатрии, ведь по принятой тогда точке зрения лишь безумцы могли выступать против идеологии советской власти.

Стоит отметить, что когда идеологические шторы советской эпохи были сняты, многие «верные ленинцы» быстро переориентировались и стали бойко критиковать коммунистическое прошлое, в котором сами активно принимали участие.

На фоне этого куда более последовательно смотрелась позиция тех, кто не поступался принципами ни тогда, ни после. «Власть очень нуждалась в Гейдаре, - рассказал известный политолог Максим Шевченко в интервью интернет-изданию „Бизнес-газета“ от 22 мая 2017 года. - С ним общались тайно, инкогнито и открыто достаточно высокие представители власти... Его уважали, потому что, как сказал один человек: не было бы таких людей — мы бы совсем оскотинились... Власть Гейдара боялась, уважала, ценила...».

Исламские нонконформисты и были теми людьми, которые оживляют и придают свежие импульсы новым поколениям последователей ислама до сих пор. Их интеллектуальное наследие остается востребованным. К ним в полной мере применимы знаменитые строки:

«Не пропадет ваш скорбный труд 
И дум высокое стремленье»...