Как формируется новая архитектура контроля над Красным морем

События на юге Йемена, в частности в долине Хадрамаут, невозможно рассматривать изолированно или как сугубо внутренний конфликт. Они вписываются в более широкую региональную картину, связанную с формированием новой системы безопасности в районе Красного моря и Африканского Рога — системы, в которой ключевую роль играет Израиль, действующий напрямую и через региональных партнёров.

Поддержанная Объединёнными Арабскими Эмиратами экспансия Южного переходного совета в Хадрамауте является частью многоуровневого проекта, направленного не на стабилизацию Йемена, а на его управляемую фрагментацию. Этот процесс сопровождается созданием параллельных центров силы, лишённых общенационального мандата, что подрывает перспективы восстановления суверенного и единого государства.

Примечательно, что данная динамика открыто приветствуется в израильском экспертном сообществе. Израильский геостратегический аналитик Ави Авидан публично охарактеризовал действия ОАЭ как «стратегически гениальные» и «умный успех», что фактически снимает завесу с совместного характера проекта и указывает не только на политическое одобрение, но и на стратегическую сопричастность Израиля.

Реализация проекта носит поэтапный и системный характер. Остров Сокотра уже используется как ключевая разведывательная и логистическая платформа. Далее следует закрепление в Адене, а затем — продвижение в Хадрамаут, что в совокупности формирует геополитические «клещи», задача которых — создать пояс давления для изоляции независимых йеменских сил и обеспечения устойчивого контроля над акваторией Красного моря и Аденского залива.

На этом фоне Израиль всё менее скрывает своё прямое военное участие в регионе. Официально декларируется контроль над воздушным и морским пространством, проведение с 2023 года ударов по позициям хуситов, а также превращение военно-морских сил совместно с союзниками в фактический барьер против поставок иранского вооружения. Тем самым регион постепенно переводится из состояния конфликтной периферии в формат управляемой зоны безопасности.

Формальным оправданием этих действий служит необходимость защиты до 30% мировой морской торговли, проходящей через Красное море. Однако за этим нарративом просматривается более глубокая цель — трансформация Красного моря в своего рода «безопасное озеро» под внешним управлением, лишённое факторов стратегической неопределённости для Израиля и его партнёров.

Параллельно разворачивается экономическое измерение. Блокада Саны и политика системного экономического удушения, описываемые в экспертных оценках как «расчётливая мясорубка», направлены на ослабление социальных и институциональных основ йеменской государственности. Экономическое истощение становится инструментом предотвращения появления сильного, самостоятельного политического субъекта.

Особую тревогу вызывает политико-идеологический аспект. Южный переходный совет позиционируется как «светский южный бастион» и передовая линия обороны «государства-оккупанта». Всё чаще звучат заявления о возможном включении так называемого «Южного Йемена» в рамки «Авраамовых соглашений», что свидетельствует о попытке глубокой геополитической переконфигурации региона вне воли его народов.

Не менее показателен тайминг активизации в Хадрамауте: она последовала вскоре после трёхсторонней встречи Саудовской Аравии, Ирана и Китая, подтвердившей курс на политическое урегулирование йеменского кризиса. Это позволяет рассматривать происходящее как целенаправленную попытку сорвать договорённости, способные восстановить единый центр принятия решений в Йемене.

Проект не ограничивается Йеменом. Его продолжением становится Судан с его протяжённой береговой линией и стратегическим положением на западном побережье Красного моря. Дестабилизация Судана препятствует формированию сильного государства, способного влиять на баланс сил в этом ключевом морском коридоре.

Аналогичные процессы наблюдаются в странах Африканского Рога, где на фоне роста иностранных военных баз и контролируемых извне портов усиливаются фрагментация и международная конкуренция.

В основе этого подхода лежит философия, согласно которой устойчивый мир и сильные национальные государства в арабском мире представляют угрозу. Затягивание конфликтов, подрыв мирных инициатив и демонтаж государственных структур становятся инструментами обеспечения израильской безопасности и перекраивания региональной архитектуры безопасности.

Таким образом, события от Хадрамаута до Судана через Красное море следует воспринимать как элементы единой стратегической линии. Это не разрозненные кризисы, а связанный проект, основанный на прокси-войнах, экономическом давлении и управляемой фрагментации, осуществляемый под лозунгами «стабильности» и «безопасности», но фактически переопределяющий региональную архитектуру в отрыве от интересов народов региона.