Сэмюэл Хантингтон теряется в древней истории, следуя за чередой народов, цивилизаций и империй в их наступлениях и отступлениях. Затем он возвращается, словно волна в бушующем море, к современности, полной конфликтов и переполненной противоречиями.
На этом фоне он стремится найти законы, управляющие «столкновением цивилизаций». Оказавшись на «горе Джуди» культурных противоречий, он выстраивает строгие правила постоянного конфликта, особенно в так называемых «линиях разлома», где зарождаются причины войн, напряжения и сложных международных отношений.
Прошло более трёх десятилетий с момента выхода его книги в 1993 году, и «Столкновение цивилизаций» вновь приобретает актуальность на фоне нового этапа палестинского сопротивления под названием «Потоп Аль-Аксы». Эти события ставят вопрос о способности теории Хантингтона объяснить ход международного конфликта, исходя из её основного тезиса о цивилизационном противостоянии.
Мы не ставим целью подробно анализировать всю теорию, как она представлена в книге, поскольку это заняло бы слишком много времени. Мы сосредоточим внимание исключительно на палестинском конфликте как образцовом примере «цивилизационного столкновения».
Трансформация международного конфликта
Мальтийская конференция 1989 года объявила о конце холодной войны, что привело к формированию нового мирового порядка, в котором либерализм победил плановую экономику, а демократия — авторитаризм. Это стало воплощением гегелевской идеи и поражением марксизма, что позволило Фукуяме в 1992 году заявить о «конце истории».
Хантингтон не отклонился от общего подхода и предположил, что мир перешёл от идеологического конфликта между блоками к цивилизационному конфликту «между группами, представляющими разные цивилизации». Он утверждал, что теперь цивилизация — это новая ось международной политики, и именно культурная идентичность народов лежит в основе конфликтов, а не экономика или идеология, как ранее считалось.
Такой взгляд породил новую иерархию в международных отношениях, где «центральные государства» внутри каждой цивилизации стали ориентирами для остальных. По мнению Хантингтона, общая культура придаёт легитимность лидерству этих государств.
Согласно его теории, западную цивилизацию возглавляют США, православную — Россия, конфуцианскую — Китай. В то же время исламская, латиноамериканская и африканская цивилизации, по его мнению, не имеют своих центральных государств — в основном из-за последствий колониализма, что делает эти регионы уязвимыми и потенциальными зонами конфликтов.
Столкновение цивилизаций
Книга Хантингтона скорее напоминает пророчество, в котором он предсказал движущие силы будущих конфликтов. Он считал, что «столкновение цивилизаций» — это неизбежный этап развития международных противоречий.
Он определял цивилизацию как сложное сочетание нравов, религии, образования, искусства, философии, технологий и материального благосостояния. При этом он превратил её в парадигму для объяснения противоречий между народами, определяющими себя через культурную идентичность. Он утверждал, что конфликты между цивилизациями особенно ожесточённые, поскольку затрагивают вопрос идентичности.
Хантингтон подчеркивал, что отношения между цивилизациями будут особенно враждебными между исламом и его соседями. Он предрекал, что самые опасные конфликты будущего возникнут из-за сочетания западной надменности, исламского фанатизма и китайской самоуверенности.
Он выделил два основных разлома: исторический — между христианским Западом и исламским/православным Востоком, и культурный — между бывшими австро-венгерской и Османской империями. После распада СССР этот «культурный рубеж» стал и политико-экономической границей Европы, что усилило риск конфликта, поскольку Запад стал воспринимать свои либеральные ценности как универсальные, а остальные — как варварские.
Линии разлома
Согласно Хантингтону, столкновения происходят на границах цивилизаций — в странах «линий разлома». Это может быть конфликт между государствами или внутри одного государства. Он утверждает, что чаще всего такими конфликтами затронуты мусульмане — как в Китае, Индии, Мьянме, так и в Палестине.
Он писал, что такие конфликты нередко ведутся за территории, которые являются символами идентичности для обеих сторон, что делает их особенно ожесточёнными.
Цивилизационный конфликт в Палестине
После распада Османской империи ислам, в отличие от западной, православной и китайской цивилизаций, остался без «центрального государства». Это породило колониальные и сионистские притязания. Однако Хантингтон не понял, что этот вакуум заполнился глубокой цивилизационной значимостью палестинского вопроса.
С середины XX века палестинская проблема стала центральной для исламского мира. Ошибка Хантингтона в том, что он считал её обычным этническим или пограничным конфликтом, подобным индийско-пакистанскому, а не конфликтом исключительной природы.
Хантингтон утверждал, что поддержка Западом еврейского государства в исламском регионе создала основу для арабо-израильской вражды. Он воспринимал Израиль как часть западно-христианско-иудейской цивилизации, а палестинцев — как представителей исламского мира. Он считал, что для Запада Израиль — это не только политический, но и религиозно-культурный проект.
Поверхностность анализа
Несмотря на понимание серьёзности конфликта, Хантингтон так и не смог проникнуть в его философскую и духовную суть. Он свёл ислам к насилию и радикализму, обойдя стороной его цивилизационную глубину. Поэтому он так и не осознал, что Палестина — не линия цивилизационного разлома, а центральный элемент арабского и исламского мира. Размещение Израиля в сердце этой территории было направлено на разрушение цивилизационного единства региона.
Хантингтон ошибочно представил конфликт как столкновение религиозных и светских ценностей, что делает невозможным глубокое понимание его причин. Даже ведущая палестинская организация — ФАТХ — в 1968 году заявила, что стремится к созданию светского демократического государства. Это разрушает бинарное противопоставление «религиозного ислама» и «светского Запада».
Он признавал важность Иерусалима и святых мест, но не смог интерпретировать их значение в контексте исламской философии. Он так и не увидел, что конфликт — это противостояние двух различных взглядов на человека и Вселенную: одного, где в центре Бог, другого — где в центре человек.
Израиль как проект Запада
Хантингтон считал, что Израиль — не самостоятельная сила, а часть Запада. Израиль — это форпост Запада на Востоке, тесно связанный с ним культурными и стратегическими узами. Поэтому западные страны спешат на помощь Израилю всякий раз, когда он оказывается вовлечён в конфликт — как это произошло после начала операции «Потоп Аль-Аксы».
Эта связь оправдывает и участие таких стран, как Германия, в агрессии против Газы. Министр иностранных дел ФРГ Анналена Бербок заявила: «Мы все в какой-то степени — сионисты».
Заключение
Хантингтон защищал идею «столкновения цивилизаций», и хотя его теория не выдерживает научной критики, она стала попыткой осмысления цивилизационного конфликта в Палестине. Битва за Газу — это противостояние двух цивилизационных проектов: одного, основанного на божественном начале, и другого — на человекоцентризме. За всем этим скрывается глубокий философский конфликт.
Конфликт с сионизмом — это продолжение конфликта с Западом, который привил сионизму империализм и философию разделения мира на «цивилизованных» и «дикарей». Ту же риторику мы слышим и сегодня — от премьер-министра Нетаньяху, оправдывающего этнические чистки в Газе.
Мехди Азуз, исследователь и публицист
Информационное агенство IslamNews.Ru
Войти с помощью: