Есть ли разница между клерикалами и исламскими учеными?

Муллы, муфтии, алимы, улемы, муджтахиды, аятоллы, ахунды, шейхи – в сознании немусульманина все эти термины сливаются в единый ряд и в наиболее общем смысле обозначают нечто вроде "исламского священника". В современном российском обществе большинство людей либо религиозно идифферентны, либо лишь номинально относят себя к той или иной "традиционной конфессии", либо подчеркнуто антирелигиозны. Поэтому, обладая сугубо светским мышлением со всеми свойственными ему штампами, они зачастую судят об Исламе по аналогии с христианством и ошибочно полагают, что все присущие ему институты в той или иной степени присущи всем остальным религиям.

Такому превратному восприятию в определенной степени способствует особая атрибутика исламских ученых (улемов и муджтахидов): чалма, просторные халаты и накидки, скроенные особым образом. Тем не менее, внешнему по отношению к исламской среде человеку зачастую невдомек, что в Исламе вовсе нет перманентно воспроизводимого "священства" и "церкви" (в христианском понимании этого слова), на котором лежала бы прерогативная сакральная функция исполнения обрядов и посредничества между исламской уммой и Богом. Каждый мусульманин знает алгоритм совершения намаза и может обращаться к Всевышнему как в уединении, так и вместе с другими своими единоверцами; функция имама (предстоящего в молитве) – лишь синхронизировать действия людей, выполняющих намаз коллективно. Впрочем, к человеку, возглавляющему молитву, предъявляются некоторые требования: он должен обладать правильным арабским произношением фраз и сур, являющихся частью намаза, и, кроме того, он обязан быть справедливым и соблюдающим предписания Шариата. Любой мусульманин, удовлетворяющий этим критериям, может возглавить намаз вне зависимости от того, кто и где его совершает – в мечети, на частной квартире, на поле боя или же на природе во время каких-нибудь спортивных соревнований. Правила выполнения намаза довольно строги, но одновременно просты, а потому любой совершеннолетний мусульманин не только способен выучить их максимум за 2-3 дня, но и обязан досконально знать и выполнять их на практике. Поэтому, ввиду отсутствия особых таинств, подобных тем, которые существуют в христианстве, в Исламе отпадает надобность в священниках в общепризнанном смысле этого слова.

Здесь стоит отметить, что определения собственно "клерикализма" разнятся. Кто-то из ученых отмечает, что клерикалы образуют замкнутую иерархическую корпорацию и узурпируют как таинства, так и интерпретацию религиозного наследия. По мнению ряда мусульманских мыслителей, например, Али Шариати, монотеистической традиции институт церкви отнюдь не свойственен, однако жреческая корпорация неизбежно пытается инфильтровать религию Единобожия, подрывая ее изнутри и способствуя ее фактическому вырождению в религию ширка – многобожия. Как отмечает философ, именно из-за возникновения клерикального аппарата такие версии Единобожия, как иудаизм и христианство, подверглись искажению. Кстати, исторические данные подтверждают справедливость этой схемы: ранние христианские общины не знали ни икон, ни крестов, ни института священства, ни догматики; учение о Троице, "богочеловеческой природе" пророка Иисуса (мир ему), "боговоплощении", "богоматеринстве" Святой Марии (мир ей) были учреждены уже на Вселенских соборах, когда на пульсе христианства уже мертвой хваткой лежала рука как новоиспеченной церкви, так и государства. Что касается искажения иудаизма, то Коран являет нам более сложную историю исторического отступничества евреев от принципов Единобожия, в которой одна из важнейших составляющих – прежде всего подмена служения Богу культом "золотого тельца" и самообожествления самих евреев как "избранного народа" (в то же время мы знаем, что избран он был исключительно в том смысле, в каком избранной является умма монотеистов, и ровно до того момента, как следовал пути Единобожия; помимо всего прочего, призыв Пророка Моисея (мир ему) изначально велся двум народам – евреям и египтянам).

Встречаются и примеры более развернутого определения феномена клерикализма: так, мусульманский философ Гейдар Джемаль выявил некие специфические черты, присущие противостоящим друг другу традициям жрецов и пророков (мир им). Впрочем, среди исламских интеллектуалов ряд аспектов концепции Джемаля вызывают споры.

Исходя из всего сказанного, можно сделать поспешный вывод, что разного рода муллы, муфтии и аятоллы наводнили собой умму мусульман, создав некое подобие клерикальной корпорации, а потому с точки зрения Ислама не легитимны. Собственно говоря, именно к такому категоричному заключению пришли некоторые салафиты и последователи синтеза всех направлений в русле "единого политического Ислама, не знающего сектантских различий". Возможно, оно правомерно по отношению к тем, кто пытается создать прямой аналог христианской церкви в русле Ислама – примеры подобных перегибов существуют в истории уммы. Однако перенос подобных выводов на институт исламских ученых-факихов является недопустимой ошибкой.

К сожалению, в России в силу определенных исторических обстоятельств термин "муфтий" приобрел некое неаутентичное значение. По сути дела, им в нашей стране обозначают служителей "мусульманских приходов" (с точки зрения Ислама понятие дикое, но, увы, вполне отражающее российские реалии), созданных в XVIII веке "по образу и подобию" православных. В результате такого исторического казуса путаница возникла не только в головах далеких от Ислама людей, но и в сознании самих российских мусульман. Многие из них вообще не отдают себе отчет в том, что "мусульманских священников" не существует, а сам термин "муфтий" должен употребляться применительно к человеку, уполномоченному издавать фетвы, то есть богословско-юридические вердикты по вопросам фикха (мусульманского права). Для того, чтобы достигнуть этой степени, нужно немало учиться и заниматься исследовательской работой в области исламских наук (толкования Корана, истории Ислама, хадисоведения, фикха) и "светских" дисциплин.

Чтобы выйти на такой уровень компетенции, недостаточно просто получить исламское образование, потому что разница между выпускником мусульманского университета и уполномоченным издавать фетвы муджтахидом (от ар."иджтихад" – "творческий и научный поиск при решении теологической или правовой проблемы) примерно такая же, как между дипломированным выпускником вуза и профессором с именем и новаторскими научными работами. Муджтахид должен быть всесторонне развитой и образованной личностью с нестандартным творческим мышлением и недюжинным интеллектом. Он должен прекрасно ориентироваться в реалиях того времени, в которое мы живем, и в особенностях места, применительно к котрому он осуществляет свой иджтихад. Российские же мусульмане на общем "безрыбье" часто смотрят снизу вверх на любого "молодого специалиста", вернувшегося из Аль-Азхара, или просто оригинального философа исламского вероисповедания, утверждая, что следуют его "фетвам" и "иджтихаду". Благообразная белая чалма и одеяние, свойственное сотруднику духовных управлений, и вовсе кружит голову многим отечественным приверженцам Ислама, приводя их в неописуемый восторг. Раз муфтий из сельской мечети сказал, что обычную говядину из магазина есть можно – значит халяль. Или что грех осуждать тиранов нашего времени – тоже муфтий сказал и даже погрозил пальцем, сдвинув брови. Муфтий же сказал! А муфтий просто так не скажет. У него же чалма и халат! И его дедушка тоже был муллой и знал Коран наизусть.

Только вот истинный муджтахид, в конечном итоге, определяется не по чалме, а по знаниям, набожности и справедливости – хотя, бесспорно, множество достойных и компетентных улемов по всему миру носят чалму как внешний отличительный знак. Некоторые "горячие головы" не устают спорить – нужны ли вообще все эти компетентные исламские ученые, когда есть Коран и Сунна – открытый для всех мусульман текст?

Однако не все так просто, как кажется неофитам и людям, недостаточно изучившим собственную религию. Самоучки, пытающиеся осуществлять "собственный иджтихад" на основании тех хадисов в плохом переводе, которые они вычитали в доступных им сборниках, часто не догадываются о том, что многие приписываемые Пророку Мухаммаду (мир ему) слова и действия являются плодом позднейшего вымысла. В частности, проверка достоверности того или иного хадиса всегда была важной частью исламских наук, и для определения характера хадиса необходимы знания в области арабской лингвистики (поскольку многие слова, употребляющиеся в хадисах, с веками изменили свое значение), истории Ислама (ибо не все передатчики заслуживают доверия, и относительно многих из них среди исламских исследователей имеются разногласия), обстоятельств жизни Пророка (мир ему) и т.д. Многие исламские мазхабы отличаются подходом к хадисному материалу: например, Абу Ханифа выдвигал к ним высокие требования, а Ахмад ибн Ханбаль, напротив, использовал те предания, которые в иных мазхабах сочли бы очевидно слабыми. В некоторых правовых традициях, например, джафаритской, в силу открытости "врат иджтихада" (которые закрыты в традиционных суннитских мазхабах) не существует понятия "стопроцентно достоверного сборника преданий", а потому проверка любого хадиса может осуществляться каждым новым поколением муджтахидов.

Кроме того, для выведения новых норм из Корана и Сунны применительно к сегодняшним реалиям необходим не только высокий интеллектуальный и образовательный уровень, но и понимание стратегии и тактики Пророка (мир ему), а также разъяснения аятов Корана, сделанные им лично и теми людьми, которых он сам назвал наиболее компетентными.

К сожалению, многие мусульмане отказываются это понимать и наводняют расплодившиеся Интернет-форумы собственными безграмотными потугами понять и систематизировать те или иные вырванные из контекста хадисы. Подобная ситуация так же противоестественна, как если бы на виртуальном медицинском форуме не обладающие врачебной квалификацией граждане выносили свои опрометчивые суждения о тех или иных болезнях и способах их лечения. Однако все воспринимают как естественное явление, что консультации даже в Интернете может давать только врач. Пожалуй, ни одному здравомыслящему человеку не придет в голову идти лечиться к неспециалисту. Тем не менее, на религиозные темы многие мусульмане рассуждают в такой манере: "А есть хадис...что ты мне про мазхабы говоришь? Разве при Пророке (мир ему) были мазхабы? Мне брат-плотник из мечети сказал, что этот хадис не вымышленный. Почему он так решил? Потому что этот хадис приводится в сборнике, который продается на лотке рядом с мечетью". Увы, религиозное мышление российских мусульман пока еще остается довольно инфантильным. Они не понимают, что текста и книжки недостаточно для того, чтобы выносить суждение. Книга – это лишь материал для исследования ученого. Ведь никто не будет спорить, что обычный человек может взять свод описаний болезней и даже многое из него усвоить и понять. Возможно, он даже будет верно ставить диагнозы самому себе. Однако это никак не даст ему права заниматься лечебной практикой, ведь даже опытные врачи должны постоянно проходить курсы повышения квалификации.

Таким образом, муфтии (люди, уполномоченные издавать фетвы), алимы (в переводе "знающие", "компетентные"), улемы (исламские ученые), муджтахиды (улемы, осуществляющие иджтихад), факихи (специалисты по фикху) – это не клерикалы, не церковь, а научное сообщество людей, сведущих в сфере исламских правовых и богословских наук. Некоторые въедливые скептики непременно отметят, что в ряде регионов это сообщество тяготеет к клановости, закрытости, иерархизации, что означает его превращение в клерикальную корпорацию. Безусловно, существует тонкая грань, за которой это злокачественное перерождение действительно происходит или может случиться. Но часто линию демаркации проводят не там, где нужно. Скажем, мы часто слышим рассуждения об "иранских шиитских клерикалах". Однако, присмотревшись, мы обнаружим, что титулы "ходжат-оль-Ислам" ("доказательство Ислама"), "аятолла" ("знамение Аллаха"), "великий аятолла" являются своеобразными аналогами научных степеней, учрежденных в исследовательских сообществах практически в каждой сфере знания.

Клерикализация начинается там, где специалисты в области исламских наук начинают злоупотреблять своим положением и превращать его в доходный бизнес – скажем, посредством чтения дуа (обращений к Аллаху) и исполнения простых обрядов "вместо кого-то" за определенную мзду. Споры о том, как должно выглядеть научное сообщество исламских богословов и правоведов, вполне уместны. Некоторые мусульмане отмечают, в частности, что было бы неплохо, если бы муджтахиды имели также светские профессии и не слишком тяготели к замкнутости и корпоративности. Но в любом случае, без руководства тех, кто является специалистом в сфере исламских дисциплин, мусульманам не обойтись. Как должно выглядеть их сообщество, каким образом должна осуществляться их власть и что под ней понимается – это уже частные вопросы, которые могут и должны обсуждаться – опять-таки, людьми компетентными.