К вопросу запрета исламской классической литературы

Я тут прочитал предисловие Кулиева к его переводу книги «Булюг аль-марам». Там он приводит краткую биографию хафиза Ибн Хаджара, разъясняет, что такое наука о хадисах и наука о равиях (то есть передатчиках хадисов). А еще разбирает причины, по которым факихи, опираясь на одни и те же хадисы, выносили разные суждения.

Ученые – я имею в виду настоящих ученых – смотрят на вещи шире, чем простые смертные, для которых важно услышать, что они самые правильные. Поэтому ученые готовы идти за мудростью даже в Китай и готовы принять её от любого, даже если он знает меньше, чем они, или смотрит на какой-то вопрос под другим углом. Изучая серьезную религиозную литературу, я часто сталкивался с такими примерами. И это не совсем то, что можно услышать от некоторых имамов и муфтиев в отношении других течений внутри ислама, которые уже давно и практически повсеместно признаются традиционными.

Вот, например, сборник фетв Ибн Таймийи, которого считают одним из столпов салафийи. В этом многотомном сочинении можно встретить ссылки на многих суфийских шейхов. Вот первый попавшийся мне: совершенно случайно открыл 11 том, и долго искать не пришлось! На 585 странице мы видим ссылки на высказывания Джунайда аль-Багдади и Сахля ибн Абдуллаха ат-Тустари. Это видные представители суфизма, стоявшие у его истоков.

Или же возьмем труды Ибн аль-Кайима, ученика Ибн Таймийи. В его сочинениях суфийские шейхи упоминаются ещё чаще. Вот, например, фрагмент их книги «Мадаридж ас-саликин» (том 1, стр. 155). Здесь не просто цитата из книги хорасанского мистика Абу Исмаиля аль-Ансари. Ибн аль-Кайим разъясняет его взгляды по вопросу фана (это суфийская концепция растворения в Боге) и показывает, что эти взгляды не противоречат исламской доктрине и единобожию.

Таких примеров в классической мусульманской литературе много. Едва ли найдется суфийский шейх, который не ссылается на ранние толкования Корана, относящиеся к эпохе салафов. И наоборот, ссылки на суфийских мистиков и мыслителей встречаются в тафсирах и трудах улемов, относящихся к салафитскому направлению. И если кто-то не знает или не замечает этого, то только из-за своей неграмотности или… конъюнктурности.

Наверное, поэтому у большинства даже не возникает вопрос, как получилось, что «Сахих» имама аль-Бухари и «Булюг аль-марам» хафиза Ибн Хаджара оказались рядом в списке экстремистской литературы. Это классика. Совершенно нормально, что они стоят рядом на полке в исламской библиотеке. А когда они рядом на столе у следователя – не нормально! Почему? Да хотя бы потому, что хафиз Ибн Хаджар – это один из самых ярких представителей шафиитского мазхаба и ашаритского калама. Сборник «Булюг аль-марам» заучивают наизусть ученики медресе в Египте, Сирии, Иордании, и никакой профессор Аль-Азхара или университета Аль аль-Бейт не поймет вас, если вы скажете, что «Булюг аль-марам» или «Сахих» аль-Бухари пропагандируют нетрадиционный ислам. Любой из них ответит вам: «полная чушь».

Возвращаясь к сути предисловия к «Булюг аль-марам» в переводе Кулиева. Вся суть этого предисловия, на мой взгляд, сводится к простому заключению, которое сам переводчик изложил так:

«Следует помнить, что большинство мусульман относится именно к категории неученых людей, и читатели обязаны осознавать это и не делать поспешных выводов из хадисов, которые они прочтут в этой книге. Эти хадисы публикуются без комментариев ученых, а это значит, что за разъяснением каждого возникшего вопроса мусульманину следует обратиться к богословам или религиозной литературе, в которой эти вопросы получили более широкое освещение. Именно поэтому Всевышний Аллах сказал: «Если вы не знаете, то спросите обладателей Напоминания» (16:43)».

Думается, что в этом предназначение всех переводов Корана и Сунны. Люди без соответствующих компетенций не должны самостоятельно трактовать аяты Корана или хадисы Пророка, алейхи ссалям. Это касается не только верующих, но и сторонних экспертов, штампующих обвинительные заключения по формальным признакам. В священных текстах есть то, что предельно ясно, и не нуждается в дополнительном истолковании, а есть то, смысл чего раскрывается только в свете других аятов и хадисов. И это уже компетенция улемов.

Появление и распространение новых переводов Корана и сборников хадисов – это вызов для наших улемов и муфтиев. Это мощная мотивация для того, чтобы развивать исламскую мысль в современной России. Потому что, если не будет вопросов от самих мусульман, не будет и ответов от наших улемов. А вопросы должны быть. Только так исламская мысль будет живой, актуальной, отвечающей требованиям времени и запросам нашей уммы.