Демагогия интеллигента и проблемы нации

екоторые арабские писатели и интеллигенты увлеклись обсуждением влияния политики, проводимой президентом США, на мировой порядок, установившийся после Второй мировой войны, и о том, как она может привести мир к разрушительной и болезненной экономической рецессии.

Они выражают опасения, что действия президента Трампа угрожают заменить умеренный демократический капитализм «дикой либерализованной системой», выгодной исключительно миллиардерам, владельцам цифровых и технологических компаний, чьё богатство превосходит состояние целых стран. Некоторые из них даже стали анализировать влияние этих политик на арабский мир.

Я не против того, чтобы кто-то писал о чём угодно, но меня тревожит, как всё больше интеллектуалов через интернет и соцсети погружаются в подобные темы — в их историко-философском и аналитическом аспектах — будто бы это первостепенные вопросы, волнующие простого арабского гражданина больше, чем реальные повседневные проблемы, которые душат его повседневно.

Я не хочу углубляться в различие между политическим либерализмом и экономическим либерализмом как капиталистическим подходом, доминировавшим с тех пор, как Адам Смит сформулировал свой принцип «пусть делают, пусть проходят», и до времен Джона Мейнарда Кейнса, предложившего свои экономические теории после Великой депрессии в 1930-х годах.

Я также не собираюсь рассуждать о последствиях протекционистской политики, к которой прибег Трамп в манере мафиозных боссов (по словам журнала The Economist), когда ввёл пошлины против 185 стран.

Что я хочу сказать: пусть происходит с либерализмом всё, что должно случиться в результате действий Трампа — даже если он приведёт его к «дикому» состоянию. Хотя, на мой взгляд, либерализм давно уже превратился в дикость, а западный капитализм стал диким задолго до этого.

Почему, собственно, арабскому гражданину стоит переживать за судьбу либерализма — будь то политическая концепция, связанная с высшей ценностью свободы, или экономическая — связанная со свободой труда, торговли и производства? Ведь либерализм, вопреки утверждениям некоторых авторов, никогда не был частью арабской реальности. На протяжении двух веков арабы жили под гнётом: сначала под колониальным империализмом, затем — под железной рукой авторитарных режимов, навязанных извне.

Где же та самая «свобода», которой, как утверждается, арабы должны бояться лишиться — если её просто нет? Где арабские производственные экономики, обладающие хоть минимальной независимостью и самодостаточностью? Разве не зависят сильнейшие экономики наших стран от природных ресурсов, извлекаемых из недр земли? Мы, конечно, благодарны Богу за эти дары.

Разве остальная часть арабских экономик не остаётся шаткой — ни сырьевой, ни производственной? Разве большинство арабских стран не стали нищими, погрязшими в долгах, неспособными управлять своей судьбой?

Есть те, кто боится, что политический либерализм может превратиться в фашизм, угрожающий демократии — как инструменту народного участия и сменяемости власти. Но когда и где арабский мир вообще знал подлинную демократию, хотя бы отдалённо напоминающую западную модель?

Разве текущая политическая реальность и уровень свобод в некоторых наших странах не превзошли самые тёмные страницы фашизма? И если кто-то боится, что либеральный капитализм превратится в жестокую и дикую систему — пусть посмотрит на историю так называемого «Европейского Просвещения».

Да, определённые периоды этого культурного, научного и философского подъёма подарили миру выдающиеся умы, вклад которых невозможно отрицать. Но разве не сопровождался этот подъём колониальной экспансией, захватами и грабежами на Востоке и Западе, в которых участвовали даже некоторые из этих выдающихся умов?

Африка страдает до сих пор после порабощения её народов, продажи миллионов в рабство и грабежа её богатств. Также и Азия — в восточной и западной её частях. Компания Ост-Индия — яркий пример такой эксплуатации. А Новый Свет — обе Америки и Австралия — стал ареной ужасающих геноцидов, где западный капитализм уничтожил более ста миллионов коренных жителей.

Что касается арабского мира — то здесь западный империализм всё ещё творит беззакония, поддерживая Израиль — свою колониальную форпостную структуру. И если где-то на планете колониализм отошёл в прошлое, то на наших землях он по-прежнему жив.

Так почему же арабский интеллигент должен переживать о последствиях политики президента США для демократии и умеренного капитализма в арабском мире?! Почему я должен бояться того, чего не существует?

Пусть либерализм дичает, пусть капитализм звереет — для арабского гражданина (в то время как в Газе каждую минуту убивают его братьев) это не актуально. Чтение о либерализме не является его приоритетом.

Меня поражает: как можно, наблюдая ужасы в Газе и Палестине, садиться за перо, чтобы поразмышлять о будущем либерализма и демократии?

Разве не лучше было бы посвятить свою мысль анализу реальных вопросов, терзающих нас, которых бесчисленно много и которые болезненны?

Скажите нам — как нация, униженная и растоптанная, может вернуть свою свободу внутри собственных стран? Объясните, почему так трагично закончились революции арабской весны? Почему были убиты тысячи людей, а убийца безнаказанно сидит на троне — на останках народа и страны?

Скажите, почему контрреволюция победила, и её военные преследуют мечты, дыхание и хлеб простых людей?

Объясните, почему мы терпим поражения в войне, в мире, в развитии, в образовании — и отстаём от остального мира веками?

Скажите нам, как, подобно другим свободным народам, вылечиться от хронической болезни деспотизма, сидящего на тронах в наших странах, и как стать свободными, не разрушая гражданский мир и не проливая крови?

Скажите нам, как пробудить в сердцах и умах осознание, что мы — одна нация, и как восстановить нашу утраченную идентичность.

Нет, господа, это не время интеллектуальной демагогии. Это время серьёзного поиска выхода для исцеления.

Ахмад аш-Шейх, экс-редактор телеканала «Аль-Джазира»