Эксперт: у мусульман России огромный потенциал

На днях в Институте Востоковедения РАН состоялось обсуждение исследования под названием «Мусульманская община России: риски и возможности в деле укрепления безопасности межнациональных и межконфессиональных отношений», проведенного группой молодых ученых и экспертов из научной и бизнес-среды. Корреспондент ИА IslamNews обсудил итоги проведенного мероприятия с экспертом Совета по межнациональным отношениям при Президенте РФ Русланом Курбановым, принимавшем участие в работе этой группы.

- Что побудило вас к исследованию процессов, протекающих в исламской общине России?

- Мусульманская община России развивается стремительно. Мы не успеваем отслеживать этот процесс. К сожалению, качество развития оставляет желать лучшего. Растет мобильность мусульман, усиливается религиозность при сохраняющемся низком уровне образования, крепнет религиозная мотивация, увеличивается количество полигамных браков.

Кроме этого увеличивается количество русских мусульман. Количество мигрантов то увеличивается, то снижается, но при этом усиливается их социализация.

Приезжие глубже проникают в ткань российского общества, получают более достойную работу. Теперь они уже не только дворники и строители, а менеджеры, торговые агенты. Их статус в российском обществе меняется.

Мы видим, что мусульманская община находится в постоянной динамике, но в каком направлении идет ее развитие, никто нам описать не может.

Институт Востоковедения, Институт антропологии и этнографии и другие научные организации занимаются анализом этих процессов, но эти наработки остаются в их научных трудах и большинство людей не имеют к ним доступа, в то время как в них нуждаются бизнесмены, маркетологи, журналисты и государственные муниципальные служащие, чтобы понимать, на что ориентироваться ближайшие годы.

- Какую практическую ценность может представлять Ваше исследование?

- Например, для бизнесмена, которому важно определиться, стоит ли развивать халяль-индустрию. Или для журналиста, который хочет изучать мусульманскую тематику, ведь завтра круг его читателей может измениться и он будет включать в себя больше мусульман. Властям важно знать, как изменится структура населения в управляемом ими районе, какие идеи будут доминировать. Целостной структурированной информации такого рода нет. Силовики и власти принимают решения, основываясь на каких-то обрывочных сведениях.

У нас всю аналитику заменяют отчетные данные чиновников, но они не дают объективной картины развития мусульманского сообщества в России. Наша исследовательская группа включает в себя бизнесменов, маркетологов, которые изучают рынок, поведение потребителей, изменение структуры общества и молодых кандидатов наук – политологов, социологов, культурологов, специалистов по управлению человеческими ресурсами. Всем нам важно знать, как идет развитие растущего мусульманского сегмента российского общества.

- Какие аспекты жизни мусульманской общины России подверглись исследованиям?

- Мы попробовали проанализировать, как меняется мусульманская община. В результате получили интересные данные о том, что в последние годы в конкуренции между собой развиваются татаро-башкирское, кавказское и среднеазиатское сообщества мусульман. Увеличивается и русская община мусульман. При этом ей также свойственны общие проблемы других мусульманских сообществ. Там есть свои радикалы и интеллектуалы, но они гораздо больше встроены в российское общество.

Мы замечаем, что идет распад мусульманских семей, так как они тоже подвержены общим тенденциям глобализации. Даже в северокавказских мусульманских семьях, где раньше род определял, как жить молодому человеку, мы обнаруживаем конфликт жизненных ценностей, где в рамках одной семьи могут существовать верующие и неверующие. Мы видим разрывы внутри семей между поколениями, а также обособленность различных частей мусульманского сообщества, в том числе географическую. По своим внутренним правилам живут Поволжье, Кавказ, представители Средней Азии и русские мусульмане.

- И каковы выводы?

- Диспропорции разносят мусульманское сообщество России по разным траекториям, и отдельные его сегменты развиваются с разной скоростью. Здесь важно понять, что происходит, какие угрозы могут стать актуальными в ближайшие несколько лет и какие перспективы могут открыться.

В силу того, что мусульманская община России не подвергалась комплексным социологическим исследованиям, никто нам этого объяснить не может. Мы хотим сами нащупать тенденции, понять происходящие внутри уммы процессы, а затем объяснить нашему обществу.

Были презентованы промежуточные итоги нашего исследования в Институте Востоковедения. Коллеги из академических кругов дали им свою оценку, высказались о том, насколько это интересно и актуально, помогли нам исправить какие-то недочеты, совершенствовать методологию. Они дали нам ценные советы: что нужно точнее работать с источниками, обосновать методологию с научной точки зрения. Вместе с тем мы увидели огромный интерес со стороны ученых, которые выразили готовность еще раз встретиться и обсудить детали проекта «Мусульманская община России. Риски и возможности в деле укрепления безопасности межнациональных и межконфессиональных отношений».

Мы договорились, что в ближайшие месяцы соберемся, чтобы обсудить работу с источниками и методы анализа и обработки больших объемов данных, которые уже находятся в нашем распоряжении. Наша задача выработать рекомендации для органов государственной власти, журналистов, религиозных и национальных организаций, для родителей и руководства школ, рассказать к чему им быть готовыми и как использовать новые открывающиеся возможности.

- Вы упомянули угрозы в развитии исламского сообщества в России. О чем идет речь?

- Во-первых, наблюдается отрыв мусульманской молодежи России от российских реалий. Молодежь, которая получает информацию из Интернета, прослушивая какие-то лекции, начинает жить реалиями других государств: Саудовской Аравии, Турции и европейских стран.

Я не говорю, что не надо этим интересоваться, но у нас катастрофически не хватает грамотных российских проповедников, которые могли бы объяснить молодежи, как применять свои знания и опыт в российских реалиях. Мусульмане за многие годы совершили ошибки при взаимодействии с государством, а затем работали над их исправлением.

Чтобы молодежь могла правильно применять свои знания об исламе, нужен совершенно новый уровень работы государственных и образовательных структур, духовенства, национальных организаций. Нужно правильно передавать опыт поколений. Молодежь не воспринимает разговоры об жизни отцов, она ищет более ярких, интересных проповедников в Интернете. Сами эти проповедники – не угроза. Проблема в том, что у молодежи нет опыта жизни в российском обществе.

Вторая угроза – сужающееся поле возможностей для самореализации. Мы видим, что количество денег в стране уменьшается, управляемость политической вертикали растет, соответственно, снижается количество возможностей в сфере политики или бизнеса. Из-за этого огромное количество образованной молодежи уезжает за рубеж. Мы теряем лучших представителей молодого поколения.

Одновременно во всем мире растет количество конфликтов. Между собой враждуют представители различных конфессий. Как в России не допустить этой вражды?

У мигрантов растет самосознание и они хотят защитить свои интересы. Граждане стран Центральной Азии уже не согласны исполнять роль бессловесных рабов, и это очень четко прослеживается на примере конфликта на Хованском кладбище. Когда мигранты осознали, что законных методов для защиты своих прав у них нет, они взялись фактически за вилы. И власти проморгали эту проблему. Мигранты также хотят получать современное медицинское обслуживание и образовательные услуги. Из-за этого они всеми правдами и неправдами пытаются получить российское гражданство. И я не вижу никаких конкретных предложений по решению этих проблем. Нет даже их анализа.

- Как оценило вашу работу научное сообщество?

- Научное сообщество радо взаимодействию с органами власти и хочет, чтобы его голос был услышан широкими кругами граждан. Это для любого ученого – официальное признание. Нужно, чтобы о проблемах общества рассказывали не какие-то крикуны с выдуманными статусами, типа президентов каких-нибудь институтов стратегических исследований, где из персонала один директор и бухгалтер, не самозванцы от востоковедения и исламоведения, а именно ученые.

Когда появляется новая инициатива, для маститых ученых это представляет большой интерес, и они начинают с ней знакомиться. Они хотят выступить и наставниками и партнерами в деле ее внедрения.

- Почему вы считаете, что проблемы развития исламской общины России интересны власти?

- Власть в России персонифицирована. Сегодня власть это – Путин, и он говорит о необходимости социализации российских мусульман. Мы слушаем его уфимские тезисы и видим, что президент вводит Россию в Организацию исламского сотрудничества и расширяет контакты с исламским миром. Но в то же самое время последние коррупционные скандалы в Дагестане, отставка главы Чувашии, барское, абсолютно непотребное поведение наших олигархов – все говорит о том, что средний и низовой уровень власти не способны решать задачи, поставленные верховной властью.

Почему правительство Медведева отправлено в отставку? Потому что они не справились с реализацией майских указов. Власть сегодня обращается к обществу с тем, чтобы оно ей помогало. Российские мусульмане могут помочь в решении социальных проблем общества.

Мы сохраняем веру, что власть нуждается в инициативе, исходящей от общественных структур, и будем бороться за то, чтобы нас услышали и чтобы наши востребованные инициативы начали бы реализовываться.

- Вы хотите сказать, что исламская община России может стать драйвером роста?

- Конечно. У нее есть огромный потенциал, который на сегодня никак не замечен и не оценен, не включается в развитие общества и не используется для повышения эффективности работы государственных структур. Мы хотим предложить свои инициативы в реализации задач, которые намечены и озвучены властью.