Как уходил из жизни Пророк ислама

Посланник Аллаха, мир ему и благословение, испытывал боль из-за недуга, постигшего его по окончании месяца Сафара одиннадцатого года. Все началось с приступов мигрени, которые он терпеливо переносил, находясь в доме своей жены Маймуны. В конце концов, боль усилилась настолько, что он не мог выйти на улицу. Его жены настояли на том, чтобы он находился у Айши, где ему мог быть обеспечен наилучший уход. Аль-Фадл ибн аль-Аббас и Али ибн Абу Талиб забрали его из дома Маймуны. Болезнь истощила его силы, и он не мог выходить из дому. Достичь дома Айши ему удалось лишь с помощью провожатых, ибо ноги его подгибались.[1] Болезнь все усиливалась, и началась сильная лихорадка.

Он попросил больше воды, чтобы освежиться: «Вылейте на меня семь мехов воды из разных колодцев!». По словам Айши, его поместили в кадку, принадлежащую Хафсе, и поливали водой, пока он не попросил перестать[2].

Когда Пророк, мир ему и благословение, почувствовал, что жар спал, он позвал своего двоюродного брата Аль-Фадла ибн Аль-Аббаса и попросил взять его за руку. Он дрожал, и его голова все еще была перевязана. Аль-Фадл сообщил, что отвел Посланника Аллаха, мир ему и благословение, за руку в мечеть, и тот сел на минбар, и попросил созвать людей. Когда все собрались, наступил полдень, но Солнце скрылось за тучами, и царил мрак. Люди вытягивали шеи, чтобы увидеть человека, оживившего их сердца и выведшего их и их семьи из тьмы неверия.

Крепкий организм был побежден непрекращающимся недугом. Истощенный, Пророк, мир ему и благословение, говорил твердо, и учил людей, как всегда прежде, и его внимательно слушали. Почувствовав, что смерть близка, он пожелал встретиться с Аллахом, не будучи отягощенным грузом несправедливости по отношению к кому бы то ни было. Как знать: может быть, когда-то он сам не заметил, что ошибся или поскользнулся? Поэтому он должен был обратиться к народу, чтобы очистить свою совесть полностью. Он сказал:

«О, люди, я восхваляю Аллаха, потому что нет другого Бога. Чью спину я высек? Вот моя спина, пусть мстит. Чье доброе имя я запятнал? Вот он я, так что пусть мстит. Неприязнь – не в моем характере, и самый любимый из вас для меня тот, кто отнимает у меня его право, если оно у него есть, и избавляет меня от него, чтобы я мог встретить Аллаха с чистой совестью. Я думаю, однако, что недостаточно только настаивать на том, чтобы спрашивать вас снова и снова».

Аль-Фадл рассказал, что он спустился и совершил намаз зухр. Затем он снова сел на минбар и повторил все сказанное.

Некто сказал: «О, Посланник Аллаха, у тебя есть для меня три дирхема».

Пророк, мир ему и благословение, сказал: «Фадл, отдай их ему». Затем он сказал: «О, люди, у кого есть долг, пусть отдаст его, и не говорит об «унижении мира», ибо унижение мира легче, чем унижение будущей жизни».

Мужчина встал и сказал: «О, Посланник Аллаха, у меня есть три дирхема, которые я присвоил из военной добычи». «Зачем ты их присвоил?», – спросил Пророк, мир ему и благословение. Тот ответил: «Я нуждался в них».

«Фадл, – сказал Пророк, – возьми их у него. Кто боится чего-то в себе, пусть встанет, и я помолюсь за него».

Один человек поднялся со словами: «О, Посланник Аллаха, я лжец, я сквернословлю, я много сплю».

Пророк произнес: «О, Аллах, даруй ему правдивость и веру и избавь его от сонливости».

Другой мужчина встал и сказал: «Клянусь Аллахом, о, Посланник Аллаха, я лжец и лицемер, и нет такого греха, которого бы я не совершал».

Омар отозвался: «Ты опозорил себя».

Пророк, мир ему и благословение, возразил: «О, сын Хаттаба, позор мира легче, чем позор будущей жизни. О Аллах, даруй ему правдивость и веру и направь его дела к добру»[3].

Мухаммад, мир ему и благословение, вернулся в свой дом, примыкавший к мечети, чтобы лечь в постель, хотя никогда не имел привычки лежать днем. Было много дел, ожидающих его внимания, но болезнь приковывала его к постели. Порой, почувствовав себя немного лучше, он шел в мечеть, чтобы бросить последний взгляд на общину, которую создал, на людей, которых любил.

Абу Саид аль-Худри рассказал, что Пророк, мир ему и благословение, однажды сел на минбаре и произнес: «Поистине, Аллах дал рабу выбор между тем, чтобы иметь все, что он пожелает, из соблазнов мира, и иметь то, что есть у Аллаха, и он выбрал то, что есть у Аллаха».

Абу Бакр заплакал: «Пусть наши отцы и матери будут твоим выкупом, о, Посланник Аллаха».

Абу Саид говорил, что люди были поражены этим: «Посмотрите на этого старика. Посланник Аллаха, мир ему и благословение, рассказывает о рабе, которому дали выбор, а он говорит: «Пусть наши отцы и матери будут твоим выкупом!».

«На самом деле, – продолжал Абу Саид, – Посланнику Аллаха, мир ему и благословение, был предоставлен выбор, хотя из всех нас об этом знал только Абу Бакр. Пророк, мир ему и благословение, сказал: «Самый благосклонный ко мне из людей в его товариществе и богатстве – это Абу Бакр, и, если бы я взял ближайшего друга (халиля), им был бы Абу Бакр, однако же братство – во имя ислама».

По другой версии он добавил: «однако важнее сподвижничество и братство во имя веры, пока Аллах не объединит нас в Своем присутствии»[4].

Во время болезни иногда он чувствовал облегчение, и сподвижники Пророка, мир ему и благословение, думали, что их желание сбудется: он вскоре поднимется и сможет возобновить свою борьбу на пути Аллаха и излить любовь, сподвижничество и милости к ним.

Абдуллах ибн Кааб ибн Малик передает со слов ибн Аббаса, что, когда Али вышел от Пророка, мир ему и благословение, в один из последних дней его болезни, люди спросили: «О, Абуль Хасан, как сегодня утром себя чувствует Посланник Аллаха?».

Он ответил: «Здоров, по милости Аллаха».

Аль-Аббас взял его за руку и сказал: «Разве ты не видишь? Через три дня наступит кризис. Я думаю, что Посланник Аллаха, мир ему и благословение, умрет от этой болезни. Я знаю, как выглядят лица сыновей Абдул-Мутталиба, когда приходит смерть. Идите к Посланнику Аллаха, мир ему и благословение, и спросите его, кто будет наделен властью. Если она с нами, мы узнаем это, а если нет, то он прикажет нам по справедливости».

Али сказал: «Клянусь Аллахом, если мы спросим об этом Посланника Аллаха, мир ему и благословение, а он запретит нам это, люди никогда не дадут нам этого. Клянусь Аллахом, я никогда не попрошу об этом Посланника Аллаха, мир ему и благословение»[5].

Он чувствовал приближение смерти, и его опыт общения с умирающими родственниками позволял ему сделать точный прогноз. Поскольку он был главой племени Хашим, ему не терпелось узнать, кто станет лидером народа после смерти Пророка, мир ему и благословение. Он повернулся к Али и поделился с ним своей тайной озабоченностью, потому что Али должен был считаться первым кандидатом среди племени Хашим на этот пост благодаря его прекрасному прошлому, его компетентности, его положению в народе и его близости к Пророку, мир ему и благословение.

Али, однако, не пожелал спрашивать Пророка, мир ему и благословение, об этом, и решил оставить все на усмотрение мусульман. Сам Пророк, мир ему и благословение, подумывал написать завещание, чтобы предотвратить разногласия между теми, кто стремился к лидерству. Затем он передумал и решил позволить мусульманам выбрать своим лидером того, кого они любят[6].

Пророк, мир ему и благословение, столь сильно страдал от мучительной боли, что его дочь Фатима воскликнула в отчаянии: «О, мучения моего отца!». Он утешил ее, сказав: «Твоему отцу больше не будет мучений после сего дня»[7]. Весть об этом долетела до армии Усамы, и в рядах воинов воцарились скорбь и смятение.

Мухаммад ибн Усама передал со слов своего отца: «Когда Посланнику Аллаха, мир ему и благословение, стало еще хуже, я и люди, которые были со мной, вернулись в Медину и отправились к Пророку, мир ему и благословение. Он молчал и не мог говорить. Он поднимал руку к небу и возлагал на меня, и я знал, что он молится за меня»[8].

Однажды Пророк, мир ему и благословение, потерял сознание, и родные высыпали ему в рот лекарство. Очнувшись, он дал понять, что ему это не нравится[9]. Рядом с ним стояла чаша с водой, в которую он опускал руку и вытирал лицо. После этого он говорил: «О Аллах, помоги мне в муках смерти»[10].

Когда он не смог возглавить людей в молитве, он призвал к этому Абу Бакра. Айша боялась, что люди возненавидят ее отца и увидят в его лидерстве дурное предзнаменование, поэтому возразила: «Абу Бакр – хрупкий человек, и, когда он встанет на твое место, он сломается».

Но Пророк, мир ему и благословение, настоял: «Прикажите Абу Бакру возглавить людей в молитве».

Айша повторила свое возражение, и тогда Пророк, мир ему и благословение, рассердился: «Вы – как сподвижники Юсуфа. Прикажите Абу Бакру возглавить людей в молитве»[11]. После этого Абу Бакр провел семнадцать молитв с людьми.

Дни, когда Пророк, мир ему и благословение, не мог возглавить мусульман в молитве, были для него наиболее тяжелыми. В достоверном хадисе он сказал: «Поистине, я чувствую муки болезни вдвое сильнее, чем любой из вас»[12].

Несмотря на лихорадку и слабость, он оставался в полном сознании и беспокоился о своем учении, стремясь напомнить о нем окружающим. Он боялся, что его Умма может выродиться и привязаться к личностям и могилам, как раньше выродились люди Книги.

Его сильная приверженность таухиду (единобожию) заставила его, даже в агонии, предупреждать мусульман о ловушке многобожия. Айша и Ибн 'Аббас сообщили, что во время болезни Пророк, мир ему и благословение, набрасывал ткань на лицо, а когда чувствовал беспокойство, снимал и говорил: «Проклятие Аллаха на иудеях и христианах: они превратили могилы своих Пророков в мечети». Он предупреждал об их поведении[13].

Он боялся, что его Умма может пасть жертвой соблазнов и гордыни. Поддавшийся соблазну забывает о молитве, впавший в гордыню становится тираном по отношению к тем, кто зависит от него. Народ, которым овладевают страсти, нежизнеспособен. Аллах оставляет продавшихся сатане, чтобы в следующей жизни они понесли справедливое воздаяние за неправедные поступки в этой. Страх за судьбу своей Уммы побудил Пророка, мир ему и благословение, на пороге смерти воззвать к мусульманам с наставлением держаться доброго, чтобы не обрести худого. Анас ибн Малик сообщил: «Большинство советов Посланника Аллаха, мир ему и благословение, когда его уже настигала смерть, касалось молитв и того, чем владела правая рука, хотя в его груди слышался хрип, а язык едва мог выговаривать слова»[14].

Иногда им овладевало желание присутствовать на собрании и увидеть сподвижников в свои последние дни, поэтому он напрягал измученное тело и входил в мечеть из комнаты Айши и, сидя, вел людей в молитве.

Ибн Аббас рассказал: «Когда Пророк, мир ему и благословение, заболел, он приказал Абу Бакру возглавить молитвы. Потом выздоровел и вышел. Когда Абу Бакр заметил его, он хотел отступить. Однако Пророк, мир ему и благословение, дал ему знак остаться, и сел слева от Абу Бакра и начал читать там, где он остановился. Абу Бакр последовал за Пророком, мир ему и благословение, а люди последовали за Абу Бакром»[15].

Абу Бакр продолжал вести молитвы до утра смерти Пророка, мир ему и благословение, озабоченного делами своей Уммы. Словно желая, чтобы он удостоверился в их абсолютной искренности, Аллах даровал ему возможность увидеть их во время его последней молитвы на Земле. Верующие пришли в мечеть на рассвете в понедельник, день своей смерти, и собрались за имамом для молитвы с тихим и проникновенным чтением. Пророк, мир ему и благословение, поднял занавеску, висевшую над дверью Айши, и появился перед людьми. Они отвлеклись от молитвы, радуясь его появлению, и принялись освобождать для него место, однако он дал знак продолжать и улыбнулся им.

Анас сказал: «Я никогда не видел Пророка, мир ему и благословение, в лучшей форме, чем он был в тот момент»[16]. Он вернулся, и люди разошлись, думая, что он оправился от болезни. Абу Бакр успокоился и отправился к своей жене в Аль-Сунх на окраину Медины[17].

Айша рассказала: «Посланник Аллаха, мир ему и благословение, вернулся из мечети и лег у меня на коленях. Вошел мужчина, родственник Абу Бакра с зеленой зубной щеткой (мисвак) в руке. Пророк, мир ему и благословение, посмотрел на свою руку, и я поняла, чего он хочет. Я увлажнила мисвак и отдала ему. Он чистил зубы сильнее, чем когда-либо прежде, а затем отложил ее. Я почувствовала, что Посланник Аллаха, мир ему и благословение, стал тяжелеть у меня на коленях, и посмотрела ему в лицо. Глаза его были открыты, и он произнес: «Нет, Спутник Высший – в Раю».

Мысленно я сказала: «Тебе был дан выбор, и ты выбрал Того, Кто послал тебя с Истиной». И Посланник Аллаха скончался[18].

Страшная весть, разнесшаяся из дома Мухаммада, мир ему и благословение, резала глаза, оглушала, разбивала мозг. Для верующих небо над Мединой потемнело. Боль утраты ошеломила их и причиняла невыносимые муки. Омар ибн аль-Хаттаб, услышав горестную новость, сказал: «Некоторые лицемеры утверждают, что Посланник Аллаха, мир ему и благословение, мертв. Он не умер, но отправился к своему Господу, как Муса ибн Имран отправился к своему Господу и был вдали от своего народа сорок дней. Затем он вернулся после того, как его объявили мертвым. Клянусь Аллахом, Посланник Аллаха, мир ему и благословение, вернется и отрежет руки и ноги тем, кто скажет, что он мертв».

Когда Абу Бакр услышал о случившемся, он подошел к дверям мечети, где говорил Омар, и, никем не замечаемый, вошел в дом Айши. Он подошел к лежащему Пророку, мир ему и благословение, обнажил его голову, наклонился, поцеловал его и сказал: «Клянусь моими родителями! Ты вкусил смерть, которую предопределил тебе Аллах. Теперь ты никогда не будешь страдать от смерти».

Он заменил ткань на голове Пророка, мир ему и благословение, и вышел в мечеть, где Омар все еще говорил. Он сказал: «Омар, остановись». Однако Омар продолжал взволновано и эмоционально произносить свою речь. Когда Абу Бакр увидел его в таком состоянии, он повернулся к людям и заговорил с ними, и они оставили Омара и повернулись, чтобы послушать его. Он начал с восхваления Аллаха, а затем сказал: «О, люди, кто поклонялся Мухаммаду, Мухаммад мертв. Но кто поклонялся Аллаху, то Аллах жив и никогда не умрет». Затем он прочитал следующий аят:

«Мухаммад является всего лишь Посланником. До него тоже были посланники. Неужели, если он умрет или будет убит, вы обратитесь вспять? Кто обратится вспять, тот ничуть не навредит Аллаху. Аллах же вознаградит благодарных» (3:144).

Мухаммад аль-Газали, “Понимание жизни пророка Мухаммада”

[1]Сахих: Ибн Хишам передал его от Ибн Исхака по достоверной цепочке со слов Айши. Аль-Хаким передал его по другой цепочке от нее и подтвердил подлинность.

[2]Сахих: передается Ибн Исхаком с той же цепочкой, что и предыдущий. Его также можно найти у Бухари и Муслима.

[3] Слабый: переданется аль-Укайли в его сборнике слабых хадисов, а также аль-Байхаки. Аль-Захаби: «Боюсь, это может быть сфабрикованной ложью». Ибн Касир: «В его иснаде и матне есть крайняя неясность».

[4] Сахих: передается двумя шейхами. Это версия Бухари.

[5] Сахих: передается Бухари.

[6] Это относится к хадису, переданному Бухари со слов Ибн Аббаса, который сказал Пророку: «Пойдем, я напишу тебе свиток».

[7] Сахих: передается Бухари и другими от Анаса.

[8] Сахих: передается аль-Тирмизи и Ибн Хишамом.

[9] Сахих: передается Бухари от Айши.

[10] Слабый: передается аль-Тирмизи и другими через Мусу ибн Сирджиса и аль-Касима ибн Мухаммада от Айши. Он сказал, что является слабым, потому что Муса неизвествен.

[11] Сахих: передается двумя шейхами от Айши.

[12] Сахих: передается двумя шейхами и другими от Ибн Масуда.

[13] Передается двумя шейхами.

[14] Сахих: передается Ибн Маджахом, Ахмадом и другими от Катады со слов Анаса.

[15] Сахих: передается Ибн Маджахом и Ахмадом со слов Ибн Аббаса.

[16] Сахих: передается Бухари, Муслимом и другими со слов Ибн аль-Зухри от Анаса, но является мункати (в цепочке отсутствует звено).

[17] Это часть хадиса Анаса, переданного Ибн Исхаком.

[18] Сахих. Передается Ибн Хишамом от Ибн Исхака с надежной цепочкой от Айши. Также есть в Бухари в отдельных местах.

Это последний хадис в книге, и им заканчивается моя аннотация. Хвала Аллаху за то, что позволил довести ее до благополучного конца. Слава Тебе, о Аллах, и хвала Тебе. Свидетельствую, что нет бога, кроме Тебя, прошу у Тебя прощения и обращаюсь к Тебе с покаянием. Подпись: Мухаммад Насируддин аль-Альбани, Дамаск, 28 мая 1375 г. хиджры.