"Хезболла" в борьбе за телефонное право

В шиитском квартале Бейрута у чужака нет шанцев остаться незамеченным

В шиитском квартале Бейрута у чужака нет шанцев остаться незамеченным

Теги:



0
12 Мая 2008г. (06 Джумада аль-уля)
Кратчайшая дорога из Дамаска в Бейрут занимает полтора часа. Ее перекрыли к вечеру 7 мая после того, как Бейрут охватила всеобщая забастовка. Мне пришлось ехать в объезд – пять часов быстрой езды (километрами здесь расстояние не меряют, только часами).

На северном пограничном пункте между Сирией и Ливаном 8 мая никакого ажиотажа и скопления машин не было ни со стороны Ливана, ни тем более со стороны Сирии. Мой путь – в сторону Бейрута. За 20 минут пройдены таможня и граница. Сирийский таможенник попытался изучить содержание сумки – впервые за все мои посещения этой страны. Полностью удовлетворился объяснениями, что здесь – компьютер, а это – маленькая фотокамера. Впервые довелось услышать на ливанской границе вопрос: «Не журналист?» И видеть радостное удовлетворение от моего "нет" – возможно, чересчур решительного, чтобы сойти за правду.



Пограничники подчиняются правительству Ливана. На сей раз, в отличие от лета 2006 года, когда Израиль атаковал Ливан, правительство не хотело видеть в стране западных журналистов. Тогда в журналистах видели пользу все – и власти, и "Хезболла". Сегодня журналистов здесь рассматривают как опасных субъектов, если не провокаторов. Власти, и тем более "Хезболла", знают способность СМИ доводить ситуацию до кипения медийными методами. Именно этим объясняются информационная блокада, искаженная информация и множество вымыслов, захлестнувших телеэкраны начиная с 7 мая, когда в Бейруте на улицы вышли бастующие.



Впервые перекрыт Западный Бейрут – правительственный центр, улица Хамра и набережная. Даже в гражданскую войну на Хамра была зона всеобщего перемирия. Перекрыты и пути к аэропорту. К морскому порту дороги не блокированы, хотя и охраняются. 8 мая ни одного корабля на дрейфе и в порту.



Перекрытие дороги заключается в том, что посреди проезжей части насыпана куча песка, поставлены мусорные баки или пластмассовые заграждения. Но есть множество объездных путей: в Ливане в принципе невозможно перекрыть все дороги.





Общество вооруженных религиозных общин



Весь Бейрут состоит из четко разграниченных невидимыми линиями кварталов. Вы переходите улицу – и оказываетесь в квартале маронитов-католиков, православных, или шиитов, или суннитов, друзов, армян, или в палестинском лагере беженцев. Если положение напряженное, то всякий чужестранец заметен. Если он фотографирует – он подозрителен вдвойне.



В каждом районе в случае обострения формируются отряды самообороны. Они состоят из наблюдающих невооруженных людей и незаметных вооруженных бойцов. Такие отряды есть у всех общин. В городе множество вооруженных бойцов суннитских отрядов Саада Харири, маронитов, друзов Валида Джумблада.



В этом правиле – залог здешнего гражданского мира. Но одновременно и угроза гражданской войны, если равновесие представленных во всех ветвях власти общин будет нарушено.



Если вы пытаетесь проехать в центр, к вам подходит безоружный боец "Хезболлы" в гражданской одежде, с рацией, и сообщает, что это нецелесообразно. Членов движения нельзя фотографировать. Если вы сфотографировали, вас вежливо попросят стереть кадры. Встречаются армейские патрули на БТР и танках. Военных тоже снимать нельзя: вас также попросят, но уже более эмоционально, стереть отснятое.



Аккредитация для журналистов в принципе невозможна, поскольку министерство информации – в недоступной для посещения зоне.





Как раскручивалась пружина гражданской войны



Ночью в понедельник 5 мая правительство Фуада ас-Синьоры собралось на заседание. 11 часов министры совещались и приняли решение: все независимые коммуникационные сети движения "Хезболлы" будут демонтированы, так как они не контролируются властями. Об этом впервые в интервью The Times еще 4 мая заявил министр телекоммуникаций Марван Хамаде. Реакция лидера движения Хасана Насруллы последовала незамедлительно: он счел, что правительство объявило войну "Хезболле".



Именно благодаря собственной оптоволоконной сети бойцы Насруллы так слаженно вели боевые действия против сил Израиля в 2006 году. В отличие от государственных средств связи сеть "Хезболлы" выстояла в войну и расширилась после нее.



На том же ночном заседании 5 мая правительство решило отстранить главу службы безопасности бейрутского аэропорта, бригадного генерала, шиита Вакифа Шукейра. Западные СМИ приписали ему чуть ли не партизанское сотрудничество с "Хезболлой".



Но важно не это. Все назначения чиновников подчинены негласному, но нерушимому договору. Президент – маронит (его не могут избрать из-за несогласия по кандидатуре с осени 2007 года). Премьер – суннит, а его замы – православный и шиит. Эта пирамида конфессиональных назначений пронизывает все структуры. Если равновесие нарушается, мир в Ливане оказывается под угрозой.



Правительство решилось на беспрецедентный шаг, сознательно вызывая гнев шиитской общины. И он разразился, как только стало известно о решениях кабинета. Назначенная на 7 мая всеобщая забастовка профсоюзов соединилась с выступлением шиитской общины.



В Ливане нет силы, включая армию, которая решилась бы противостоять "Хезболле". Нет и внешней силы, кроме Израиля, кто решился бы ввести войска и воевать против "Хезболлы".



Командующий армией генерал Мишель Сулейман расставил армейские посты, но приказал не вступать в перестрелки и не участвовать ни в каких стычках.



Армия вне конфликта. Генерал, по сути, отказался дважды выполнять неисполнимые приказы непопулярного премьера: разоружить "Хезболлу" и вытеснить ее с улиц.



Реальных стычек "Хезболлы" с армией, как это передавали агентства, на самом деле не было в Бейруте и Ливане в целом. 8 мая был ранен единственный журналист – он работает на телеканале «Аль-Манар» («Маяк») движения "Хезболлы". 9 мая был открыт огонь по похоронной процессии шиитов. но кто стрелял, доподлинно неизвестно.



Бойцы "Хезболлы" опечатали помещения частной корпорации «Аль-Мустакбаль» («Будущее»), в которую входили две газеты и телекомпания. 9 мая неизвестные при множестве свидетелей подожгли здание. Мировые СМИ и хозяин корпорации Саад Харири обвинили в поджоге "Хезболлу". Эти кадры обошли все телеканалы мира с комментариями, что оппозиция разгромила правительственное ТВ.



Пожар был потушен, жертв нет.





Признаки мира



Договоренности между ливанским правительством и шиитским движением достигнуты, и угроза военного противостояния между религиозными общинами снижена. Это стало ясно в Бейруте уже в четверг, 8 мая, после пресс-конференции лидера движения "Хезболла" Хасана Насруллы.



Ранним утром 9 мая на Бейрут сошла сильнейшая гроза. Ливень потушил горящие покрышки, умыл город. Машина телеканала «Аль-Манар» с оператором ехала по центру города, и зрители видели редких прохожих с зонтиками, мокнущих солдатиков. Люди улыбаются. Тревоги уже нет.



Выглянуло солнце. Открылись магазины, лавки, кафе и рестораны. Люди высыпали на улицы как горох. Самым востребованным транспортом стали мопеды и мотоциклы – знаменитый автопарк "Хезболлы", на которых передвигаются ее связные. Но и все остальные поспешили пересесть с автомобилей на мопеды: кучи песка и мусорные баки по-прежнему перекрывали основные магистрали.



Я отправилась пешком гулять по Восточному Бейруту, никто не разу не останавливал меня. Вот разрушенные израильскими бомбами мосты – часть из них еще только восстанавливается. Вот сияющая и снова работающая бензоколонка, поразившая всех фотокоров в 2006 году причудливыми очертаниями оплавленного металла и сожженными контурами деревьев. Заделаны воронки от бомб посреди города.



Я в Дахии – квартале шиитов, который 33 дня бомбила авиация. В то время в Дахию меня возили бойцы "Хезболлы", показывали разрушения. Тогда при угрозе авианалета нас оповещали с помощью той самой не подконтрольной правительству и врагу связи.



Тогда в Дахии было гулко и пусто, теперь на улице множество людей. Главная мечеть "Хезболлы" не тронута бомбами. Подъезды к ней перекрыты каменными блоками. Два ее минарета два года назад высились среди обожженных руин – теперь вокруг восстановленные дома. Ветер полощет маркизы над окнами балконов.



Пятница. В мечети выступает духовный лидер движения Фадлалла. Мечеть не вмещает всех. Громкоговоритель разносит слова энергичной проповеди.





В чем сила журналиста



Узнаю улицу в Дахии. Узнаю по уцелевшему деревцу в окружении незабудок. Сейчас пройдешь и не заметишь, тогда выглядело инфернально.



Делаю три снимка. Мягко за спиной возникают невооруженные люди с внимательными глазами. Деликатно они обращаются к моим провожатым. Это невидимая стража "Хезболлы". Из всех видов вооружения у них только рации. Это снимать нельзя, говорят моим сопровождающим. И вообще лучше сейчас не снимать.



Слишком многое в жизни этих людей, их женщин, детей, соседей зависит от того, как я распоряжусь этими снимками. Я понимаю их. Ведь два года назад я видела, во что была превращена за считаные секунды жизнь этого прекрасного города. Однако никто у меня не отбирает фотоаппарат и не ведет разбираться.



Корреспонденты CNN в тот же день встали на фоне армейского экипажа и начали съемку. К ним подошли и попросили не снимать. Журналистка настаивала, и тогда рука загородила камеру. В эфир эта пленка вышла. За кадром голос рассказывал, что бойцы "Хезболлы" оккупировали город, не дают работать, что вот эти люди в военной форме и есть бойцы движения, что они отобрали камеру и все с нее стерли. Наверное, это звучит убедительно, если ты никогда не был в Бейруте.





На Дамаск



Короткой дорогой по-прежнему проехать нельзя. Еду самой красивой дорогой – через перевалы. На вершине – передышка. Мне говорят: «Фотографировать нельзя». Боже мой, тут одни камни и туман.



В Ливане люди бдительные везде. Водитель слушает выступление премьера ас-Синьоры, который сетует: все хорошо жили, а вот "Хезболла" хорошо жить мешает.



Радуюсь, что нашла наконец сторонника правительства в народе. Ведь мне все время вещают из телевизора, что страна расколота на две части: одни – за правительство, другие – за оппозицию. Но на улице сторонников правительства мне найти не удалось, в том числе и среди солдат армии Ливана. Даже главнокомандующий отказался выполнять приказ ас-Синьоры. Даже начальник безопасности аэропорта генерал Шукейр остался на своем посту.



Только намереваюсь поговорить с водителем, как он мрачно начинает костерить премьера: «Это плохой человек, а "Хезболла" – хорошие люди!» Ну вот, и здесь осечка.



Дорога пустая. Никто не рвется к границе. Никто не бежит из страны. В Баальбеке, городе шиитов, разбомбленном во время войны, никакого напряжения. Тут предчувствия гражданской войны нет. На сирийской границе расположились цыганская семья и поденщики, работающие на сирийских полях.



Разве что одна деталь свидетельствует о том, что обстановка не совсем обычная: неделю назад сирийская виза обошлась мне в 20 долларов, теперь я отдаю водителю 40 долларов. То ли ту же самую визу, то ли за его "особые труды" при моем прохождении спокойнейшей границы.



Gzt

Автор: Надежда Кеворкова

Комментарии () Версия для печати

Добавить комментарий

Яндекс.Метрика