Выдадут ли на казнь казашку, рассказавшую о спецлагерях для мусульман в Китае?

В городе Жаркент Алматинской области Казахстана 23 июля возобновится суд над этнической казашкой из Китая Сайрагул Саутбай. Этой весной она через международный приграничный центр «Хоргос» перешла на территорию Казахстана для воссоединения со своей семьей – супругом Исламом Уали и двумя детьми, которые два года назад стали гражданами Казахстана, получив статус оралманов-репатриантов.

Сайрагул судят за незаконное пересечение границы. Ее могут депортировать в Китай, где 42-летней женщине грозит расстрел за раскрытие государственной тайны КНР о «лагерях перевоспитания», где содержатся тысячи мусульман.

Для полноты картины есть смысл напомнить предысторию репатриации казахов в приграничье.

Десятилетия назад на заре репрессий в СССР предки Сайрагул также «незаконно» перешли советскую границу вместе с десятками тысяч других казахов и поселились на территории современного Синцзян-Уйгурского АО КНР, на тот период Восточно-Туркестанской Исламской республики, населенной преимуществе

Дети Сайрагул Саутбай

нно уйгурами, казахами, киргизами и дунганами. После того как в 50-е годы Китай окончательно аннексировал Восточный Туркестан, незначительная часть казахов смогла вернуться на земли предков, пока компартий КНР и СССР не установили железный занавес. Новая волна репатриации началась с обретением Казахстаном суверенитета. Из одного миллиона оралманов, переселившихся в РК по государственной программе «Нурлы Кош», примерно 15-ю часть составили «китайские» казахи.

Однако, начиная с 2016 года, Китай стал ставить препоны в возвращении казахов в Казахстан (по разным оценкам в КНР проживает от 1 до 3 млн. казахов), а также усилил меры «перевоспитания» своих граждан из представителей мусульманских народов, создав спецлагеря, которые, по словам Сайрагул в суде, на самом деле являются тюрьмами. Супруг и дети успели получить казахстанские паспорта, а ей китайская сторона запретила переезд, как члену партии и госслужащему (учительнице). Кроме того, ее привлекли на работу в один из лагерей «политического перевоспитания», где содержится около 2500 казахов. Она оказалась в заложниках ситуации. Китайская сторона требовала возвращения в Синцзян мужа и детей, изъяла ее документы. Промаявшись два года вдали от детей и мужа, Сайрагул сделала то, что сделала бы каждая настоящая мать. Ее материнские чувства оказались сильнее придуманных человеком законов и очерченных границ. Рискуя попасть в китайскую тюрьму, она перешла государственную границу, и после краткого счастья в кругу семьи оказалась в тюрьме казахстанской. Возвращение на землю предков, любовь к которой ей передали родители, обернулось наручниками, конвоем полицейских с автоматами и скамьей подсудимых.

Судебный процесс, который сначала велся на непонятном для Сайрагул русском языке, по ее ходатайству отложили на время перевода материалов уголовного дела с китайского и русского на казахский язык с арабской графикой, дореволюционным письмом, которым продолжают пользоваться казахи Синцзяна.

Китай требует выдачи Сайрагул Саутбай. Ее защитник адвокат Абзал Куспанов говорит, что по китайским законам ей грозит смертная казнь. Гостайну КНР о спецлагерях для мусульман Сайрагул огласила в суде в присутствии двух представителей китайского консульства и журналистов. Кроме того, ей припишут и «измену Компартии», что мы уже проходили в недавнем прошлом. Адвокат просит суд применить к ней Международный пакт о гражданских и политических правах, ратифицированный Казахстаном и стоящий выше государственных законов, согласно которому члены семьи могут воссоединиться и жить вместе в одной стране.

Суд в Жаркенте

Синцзян-Уйгурского АО КНР

взбудоражил казахстанское общество. Если для Китая депортация Сайрагул является дело принципа, то для Казахстана отказ в передаче ее китайским властям должен стать делом чести, призывают казахские общественные деятели. Да, слишком разные у двух стран весовые категории – 1,5 миллиардный Китай и 16 миллионный Казахстан. Да, чиновники, как правило, часто руководствуются «политической целесообразностью». Да, давно уже нет тюрко-исламского единства, который позволил в 8 веке тюркскому ополчению и йеменской коннице Аббасидского халифата наголову разбить у южных границ современного Казахстана китайскую императорскую армию и на 12 столетий остановить продвижение Поднебесной на Великую Степь.

Да… но выдача этнической казашки китайским властям при вероятности ее казни станет несмываемым черным пятном, и этого вряд ли не понимают в Казахстане.

За Сайрагул вступились правозащитные организаций Германии, направив обращение президенту Нурсултану Назарбаеву. Пора бы сказать свое слово и исламским организациям, и исламским странам, потребовав международного расследования по факту организации в КНР концлагерей по религиозному признаку. Мусульманская умма подобна одному организму, если заболел один орган, то страдает все тело, передается от Пророка, алейхиссалам!

Как бы в 21 веке дочь казахского народа Сайрагул Саутбек не разделила участь другой мусульманки, из века 18-го – башкирки Кисябики Байрясовой, которую служивые соплеменники отправили на смерть по «политической целесообразности».

Калиль Кабдулвахитов

Использовано фото «Радио Азаттык» и из социальных сетей

Автор: Калиль Кабдулвахитов