Зачем Всевышний создал разные народы

Люди значительно различаются с точки зрения языка, культуры, обычаев и способов мышления. Возникает логичный вопрос: в чем причина столь большого разнообразия человечества? Поскольку каждый верующий знает, что Всевышний Аллах мудр в Своем творении, и все у Него имеет определенный замысел, то, следовательно, должна быть божественная цель, стоящая за этим многообразием. Нам не придется прилагать усилий, чтобы увидеть ее, поскольку Коран ясно указывает – цель человеческого разнообразия во взаимном познании: 

«О, люди! Воистину, Мы создали вас из мужчины и женщины и сделали вас народами и племенами, чтобы вы узнавали друг друга» (49:13).

Цель взаимного познания является первой опорой мирной модели международных отношений в исламе. Всемогущий и Великий Аллах желает, чтобы человеческое сообщество во всем многообразии его народов и племен познавало себя. Аллах создал нас столь непохожими друг на друга, чтобы каждый мог заимствовать достоинства ближнего. А, иначе, в чем ценность различий и многообразия человечества? Поэтому обязанность мусульманина – отдать должное ценности взаимного познания, предписанной Кораном, чтобы извлекать пользу из всех разновидностей культуры. Не должно быть претензий на культурную самодостаточность, и культурные различия не должны превращаться в преграды. Как говорит Абдул Карим аль-Хатиб: «Подобно тому, как семья не изолирует нас от нашей нации и не отрывает нас от нашего общества, так и наша нация не должна изолировать нас от других наций, а наше общество не должно отрывать нас от других обществ».

Если взаимное познание обязательно, и «то, без чего обязательное (ваджиб) невыполнимо, само является обязательным»[1], то долг мусульманина – открывать различные пути взаимного познания. Необходимо создавать исследовательские центры, чтобы перенимать достижения других культур и использовать их с учетом собственной специфики. Нужно организовывать обмен учебными делегациями из представителей различных культур, используя все средства для реализации взаимного познания.

Не существует лучшего стимула для общего развития и интеллектуального роста, нежели взаимопознание и знакомство с представителем другого общества, организации, профессии или чего-то еще. Стюарт Милль видел причину прогресса европейцев в их культурном и интеллектуальном разнообразии: «Причина кроется не в каком-либо присущем им превосходстве или преимуществе, и, даже если бы оно имело место, то, скорее, как следствие. Скорее, причина в заметном разнообразии их личностей и культур. Индивиды, классы и народы в Европе отличаются друг от друга в максимальной степени»[2]. 

Это подтверждается объективной реальностью. Так, если вы специализируетесь в политологии и более ничем не интересуетесь, то будете отличаться от человека, изучающего и другие области знания, например, право и социологию. Он обнаружит гораздо более зрелый разум и широту кругозора благодаря тому, что новые знания открыли ему горизонты, недоступные при узкой специализации.

Когда человек «варится» только в одном обществе, не выходя за его рамки, он обычно мыслит только так, как это общество. Но выход за пределы одного социума и взаимодействие с окружающим миром открывает перед ним новые горизонты, расширяет его кругозор. Мы знаем много ученых и мыслителей, у которых происходил «взрыв разума» после знакомства с иными странами и их культурами.

Общество в этом не отличается от индивида. Каким бы продвинутым оно ни было, его дальнейшее развитие происходит на основании того, что ему доступно. Но, знакомясь с другими культурами, оно отмечает элементы их превосходства и перенимает их, а также осознает собственные преимущества и совершенствует их. Леви-Стросс отметил, что ни одна цивилизация не может оценить себя иначе, как через сравнение с другим обществом[3], а это означает, что кораническая ценность взаимного познания заключается в возможности самооценки. Если разные народы не будут изучать друг друга, они не смогут быть самокритичными.

Это значит, что истинный цивилизационный прогресс зависит от реализации ценности взаимного опознания. Это подтверждается реальностью. Ни одна нация никогда не развивалась обособленно. Развитие происходило либо через контакт с другими культурами, либо через откровение, но только не благодаря полной закрытости от внешнего мира. Желая освежить воздух в комнате, мы отворяем окно.

Всемогущий и Великий Аллах повелел нам познавать друг друга, и поэтому Он сделал нас разными. Кто не приемлет различий, тот пресекает развитие, ибо без различий нет прогресса для человечества. Все трансформации и обновления обществ, приведшие к их подъему, были результатом контактов с чужеземцами. Ральф Линтон сказал: «Относительная скорость роста человеческой культуры в целом была обусловлена способностью всех обществ заимствовать элементы из других культур и включать их в свою собственную. Вероятно, нет ни одной существующей сегодня культуры, которая была бы обязана более чем десятью процентами всех своих элементов изобретениям, сделанным членами ее собственного общества»[4].

Это, действительно, так. Научная революция (я имею в виду естественные отрасли знания) в исламском мире была результатом взаимодействия с греческим наследием. Прикладные науки в исламском мире получили развитие только после «бума переводов», начавшегося во времена Халида ибн Язида и расцветшего при аль-Мамуне.

В свою очередь, европейские общества смогли преодолеть тысячелетнюю отсталость лишь после обретения исламского наследия с падением Андалусии в XV веке. Точно так же Гондишапур развивался и процветал после прибытия несториан – то есть, в результате взаимодействия с иной культурой.

Таким образом, именно разнообразие и различие людей заставляют их дополнять друг друга и гарантируют непрерывный прогресс человечества. Когда одно общество испытывает отсталость, появляется другое, ведущее за собой к возрождению. История человечества не знает такого периода, когда все человеческие общества одновременно были отсталыми. Обязательно находился тот, поднимал знамя прогресса, затем передавал его другому, и сам приходил в упадок. Прав был Токвиль, заметивший: «Чувства и идеи могут обновляться, сердце – возвеличиваться, а человеческая душа – развиваться только благодаря влиянию людей друг на друга»[5].

Мы понимаем, что все имеет свою меру и свой смысл. Аллах создал людей разными во имя великой цели – развития человеческих обществ. Этой цели невозможно добиться, если общества решают отдалиться друг от друга и самоизолироваться. Она может быть достигнута, когда общества обращают взоры на различия между собой, и мудрость обмена опытом становится их уделом. Отказ от взаимного познавания – отказ подчиниться божественному повелению и предательство человеческого разума.

Здесь необходимо упомянуть важную, фундаментальную идею. Взаимное познание принесет нам плоды лишь в том случае, если мы станем основываться на ясном понимании нашей цивилизационной идентичности. В противном случае нашим уделом станет цивилизационная зависимость, как это происходит сегодня. Мы принялись знакомиться с западными знаниями, не сопоставляя чуждые представления с нашими, но априори принимая их и бездумно используя в нашем контексте. Мы даже не прилагали усилий для методологического их осмысления. Как справедливо отметил аль-Джабири, «Без понимания элементов собственной аутентичности открытость другим культурам, особенно доминирующим, приведет к скатыванию в положение жертвы ассимиляции и инфильтрации[6].

При наличии собственной цивилизационной идентичности, наполненной самобытными компонентами, нет опасений быть поглощенным идентичностью чужеродной. Здесь уместно привести слова Талала Асада: «Идея о том, что культурное заимствование непременно должно привести к полному господству и потере аутентичности, противоречит логике»[7].

Понятие «взаимное познавание» обширно и исполнено положительных коннотаций, однако современный исламский дискурс отодвинул его, предпочтя менее значимый, но более популярный термин «толерантность» в качестве отправной точки для установления индивидуальных и международных отношений. Но этот термин беден по содержанию и негативен по смыслу, поскольку толерантность предполагает, что одна из сторон заблуждается, а другая снисходительно это терпит. Толерантность обязательно предполагает чью-то погрешность и, соответственно, чье-то преимущество, и поэтому не подходит в качестве отправной точки для выстраивания равноправных отношений.

В той же степени ислам не приемлет дефиниции «сосуществование». Хотя оно и не предполагает ошибки одной из сторон по умолчанию, как «толерантность», но в то же время не обладает позитивной сутью. Оно указывает лишь на то, что люди живут бок о бок, не причиняя друг другу вреда, и не более того.

Ислам делает шаг вперед, опираясь на более емкое и прогрессивное представление – взаимное познание. Его суть опирается на ясный ценностный принцип – равенство всего человечества. Оно не предполагает заблуждения или изъяна одной из сторон, в отличие от толерантности, подразумевающей необходимость прощения чьей-либо ошибки. Взаимное познание не ограничивается нейтралитетом и отказом от причинения вреда, как это подразумевается сосуществованием. Оно стимулирует равноправные взаимоотношения наций и народов, позволяя всем извлекать пользу из знакомства с достижениями и особенностями иных культур.

Отметим, что некоторые читатели могут выступить против идеи взаимного познания, ссылаясь на существование некоторых исламских текстов, которые, как может показаться, отвергают ее. Одним из самых известных таких текстов является аят: 

«О, те, которые уверовали! Воистину, многобожники являются нечистыми» (9:28). 

Если многобожники нечисты, то, как мы можем стремиться к тому, чтобы познавать их? Проблема здесь в понимании слова «нечисты». Имеется в виду не природная нечистота, а убеждения политеистов. Поэтому аль-Багави говорит: «Он имел в виду нечистоту состояния, а не нечистоту сущности»[8]. Ар-Рази упомянул, что «грех – это духовная нечистота»[9], а аз-Замахшари в первом своем объяснении отметил: «Потому что они пребывают в многобожии, которое подобно нечистоте»[10]. Ибн Ашур же ясно высказался в том смысле, что это «нечистота духа и души, а не нечистота сущности»[11].

Итак, надлежит сторониться убеждений многобожия, а не самих людей. 

Другие ссылаются на известное предание, противоречащее принципу взаимного познания: «Я непричастен к каждому мусульманину, проживающему среди многобожников»[12]. На самом деле ссылка на это предание некорректна, поскольку имеется в виду политическая непричастность. Это означает, что Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, не несет ответственности за их защиту, если они живут среди многобожников и подвергаются причинению вреда. Этот хадис приводится в соответствии со словами Всевышнего: 

«Вы не несете никакой ответственности за тех, которые уверовали, но не совершили переселения, пока они не переселятся» (8:72). 

Аят ясно указывает, что государство Медины не обязано защищать тех, кто остался у многобожников и не переселился.

Это было в начале исламского призыва. Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, вменял в обязанность переселяться тем, кто принимал ислам. Но это условие перестало быть обязательным после Худайбийского мира, когда прибывающих стало много, и пространство Медины оказалось тесным. Это прояснила Аиша, да будет доволен ею Аллах, когда Убайд аль-Лейси спросил ее о переселении. Она сказала: «Переселение было до завоевания Мекки, когда Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, был в Медине. Что же касается сего дня, то переселения нет. Верующие бежали со своей религией к Аллаху Всевышнему и Его Посланнику, да благословит его Аллах и приветствует, из страха, что их будут искушать в ней. Что же касается сего дня, то Аллах явил ислам»[13].

Аш-Шафии понимал это так же: «Сунна Посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, указывает, что обязательность переселения (для способных к ней) относится лишь к тем, кого искушают в религии в стране, где они принимают ислам. Ведь Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, разрешил некоторым людям в Мекке оставаться там после принятия ислама, включая аль-Аббаса ибн Абдул-Мутталиба и других, поскольку они не опасались искушения»[14].

Наиф бин Наххар, доктор политических наук
 

[1] Кади Абу Яла, «Аль-Удда фи усуль аль-фикх», под ред. Ахмада аль-Мубараки (Эр-Рияд, 2-е изд., 1990), т. 2, с. 419.

[2] Милль, Джон Стюарт, «Основы политического либерализма», пер. Абдель Фаттаха Имама и Мишель Матиас (Каир: библиотека Мадбули, б.д., 1996), с. 204.

[3] По мнению Стросса, «Ни одна цивилизация не может поставить себя объектом размышления, не имея перед собой других цивилизаций, которые она могла бы использовать в качестве точек сравнения, чтобы иметь возможность сравнивать себя. Тот, кто хочет знать и понимать свою культуру, должен привыкнуть изучать ее, исходя из точек зрения, специфичных для других культур». Клод Леви-Стросс, «Антропология перед лицом проблем современного мира», пер. Рашида Бази (Марокко, Культурный центр книги, 1-е изд., 2019), с. 42.

[4] Цитата из «Границы национальной идентичности: общая критика» Надима аль-Битара (электронная копия, доступная в сети), с. 215.

[5] Цитируется по: Одар, Катрин, «Что такое либерализм?» Пер. Сана ас-Сарут (Бейрут: Арабский центр исследований и политических исследований, 1-е изд., 2020), с. 595.

[6] Аль-Джабири, Мухаммад Абид, «Проект арабского возрождения» (Бейрут, 5-е изд., 2016), с. 173.

[7] Асад, Талал, «Генеалогия религии, контроль и источники силы в христианстве и исламе», пер. Мухаммада Асфура (Бейрут, Исламский издательский дом «Аль-Мадар», 1-е изд., 2017), с. 33.

[8] Аль-Багави, «Маалим ат-танзиль», ред. М. ан-Намр (Эр-Рияд: Дар Тайба, 1411 х), т. 4, с. 31.

[9] Ар-Рази, «Мафатих аль-гайб» (Бейрут: Дар аль-фикр, 1-е изд., 1981), т. 6, с. 74.

[10] Аз-Замахшари, «Аль-Кашшаф», ред. А. Ахмад (Эр-Рияд: Мактаба аль-Убайкан, 1-е изд., 1998), т. 3, с. 30.

[11] Ибн Ашур, «Ат-Тахрир ва ат-танвир» (Тунис: Ад-Дар ат-тунисия, 1984), т. 10, с. 159.

[12] Привел Абу Дауд в «Ас-Сунан». Книга джихада, глава о запрете убивать того, кто укрылся земным поклоном, хадис № 2645.

[13] Привел аль-Бухари в своем «Сахихе». Книга достоинств сподвижников, глава о переселении Пророка, да благословит его Аллах и приветствует, и его сподвижников в Медину, хадис № 3687.

[14] Аш-Шафии Мухаммад ибн Идрис, «Аль-Умм» (Бейрут: Дар аль-мариф, 1990), т. 4, с. 170.