Албогачиев: Мне предложили минбар в Вашингтоне - рассказать, почему мусульмане поддерживают Путина

Индонезия, где с большим размахом прошел религиозный форум стран «большой двадцатки», намерена продолжить развитие международного конфессионального диалога.

Шестого февраля в индонезийском городе Сурабая собрались ведущие ученые-богословы для участия в первой международной встрече по исламскому праву под названием «Конференция по исламской юриспруденции в глобальной цивилизации».

Одной из ключевых участниц данного мероприятия стала Российская Федерация, где этой теме уже много лет придается большой значение. При участии Фонда поддержки исламской культуры, науки и образования разработана прогрессивная по своей значимости концепция гражданской идентичности мусульман, ведется системная работа по формированию пространства межконфессиональной и межнациональной гармонии.

Советник по международному сотрудничеству Фонда поддержки исламской культуры, науки и образования Магомедбашир Албогачиев рассказал о конференции в Сурабаи, в которой он участвовал в составе российской делегации.

– Магомедбашир Магомедович, расскажите о прошедшем мероприятии и участии в нем российской делегации.

– Российская делегация приехала в Индонезию по приглашению крупнейшей мусульманской организации этой страны – «Нахдат аль-улама», которое было направлено через внешнеполитическое ведомство России. Собственно конференция была приурочена к 6 февраля – столетию этой организации. Ранее мусульманские деятели России приняли участие во Всемирном религиозном форуме в рамках большой двадцатки на Бали, которая прошла под патронажем «Нахдат аль-улама». В Сурабае Россию представляли член общественной палаты РФ, председатель ДСМР муфтий Альбир Крганов, секретарь совета алимов Татарстана Рустам Нургалиев, сотрудник ИВ РАН Александр Попов и ваш покорный слуга. Всего в форуме приняли участие ученые из более 40 стран мира. Среди них председатель Совета улемов Пакистана шейх Тахир Ашрафи, руководитель ассоциации мечетей Вашингтона Талиб Шариф, известный богослов «Аль-Азхара» Мухаммад ад-Дуайни, специалисты из международной Академии исламского права, муфтий Казахстана Наурызбай Таганулы и другие.

– Какие вопросы обсуждались в ходе конференции?

– Основная тема конференции – противодействие религиозной дискриминации, одним из проявлений которой является использование деструктивной терминологии. С одной стороны, это внутренняя проблема Индонезии, а с другой – она является не менее актуальной для многих стран, в том числе и для России. Центральным был вопрос – насколько уместно называть граждан, которые являются меньшинством в Индонезии и не считаются мусульманами, «кафирами». В своих выступлениях богословы очень аргументированно доказали, что гражданин, исповедующий другую религию, не может называться кафиром, потому что под словом «кафир» подразумевается человек, занимающий откровенно конфронтационную позицию, проще говоря, призывающий людей бороться против ислама.

– Позвольте уточнить: лицо неисламского вероисповедания, не настроенное на активное противодействие исламу, не считается «кафиром»?

– Именно. Из сиры (жизнеописания, – IslamNews) нашего любимого пророка Мухаммада, мир ему, известно, что такие люди были в его окружении. Например, Абу Талиб, который не исповедуя ислама, оказывал всестороннюю поддержку мусульманам. Согласитесь, что ни у кого не повернется язык назвать Абу Талиба «кафиром».

– Согласно такой трактовке, термин «кафир» несет в себе не только догматическое, но социально-политическое значение?

– Я бы сказал, не столько догматическое, сколько социальное. Если человек является гражданином твоей страны и у него есть такие же права и обязанности, ученые считают, что ты не имеешь право называть его «кафиром». Соответствующие выводы были представлены в научных докладах факихов, которые на основе исламского закона обосновали этот тезис. В частности, пояснили, что слово «кафир» само по себе настраивает человека на враждебный лад. Они обозначили терминологию: его можно называть «немусульманином», но не «кафиром».

– Что вы имели в виду, упомянув, что это проблема актуальна и для России?

– На мой взгляд, эта концепция очень актуальна для многих стран, так как служит созданию богословско-правовых прецедентов. В соответствии с заключениями конференции слово «кафир» также неприменимо к нашим согражданам. А как известно, существуют группы, которые склонны обвинять в куфре не только немусульман, но и своих единоверцев, которые не соответствуют их особому пониманию исламской религии. Другой пример деструктивной терминологии – ассоциация салафии, которая является доминирующим религиозным направлением в той же Саудовской Аравии, с терроризмом, как это часто делается по недомыслию или для красного словца в российском информпространстве.

– А о чем был ваш доклад?

– У меня был развернутый доклад о состоянии мусульманских организаций в России, который в последствии будет доступен в итоговом сборнике конференции.

– Какое отношение было к российской тематике со стороны участников в свете известных событий последнего года и попыток Запада изолировать Россию?

– Вопрос не в бровь, а в глаз. Присутствующих очень интересовала позиция мусульманских религиозных деятелей России по поводу проведения специальной военной операции. Об этом меня напрямую спрашивал глава Ассоциации мечетей Вашингтона шейх Талиб Шариф, а также представители Индии, Пакистана и других стран. Кстати, один из пакистанских имамов заявил, что считает российского президента самым большим другом ислама, памятуя, что именно он во всеуслышанье выступил с осуждением карикатур на пророка Мухаммада.

– Что вы им ответили?

– Я сказал: позиция заключается в полной поддержке нашего лидера Владимира Путина, потому что мы не одобряем такую демократию, которая позволяет сжигать Коран и приветствует однополые браки.

Слева направо: имамы из Вашингтона – Абдуллах Сабир и Талиб Ашраф, муфтий ДСМР Альбир Крганов, Магомед Албогачиев

– И как на это отреагировал имам из Вашингтона?

– Он ответил: в этом мы с вами едины, так как ни один мусульманский деятель не может одобрять кощунственные вещи. Я сказал: тогда вы являетесь главным сторонником позиции Путина.

Талиб Шариф пригласил меня в США и предложил минбар мечети в Вашингтоне, чтобы озвучить свою позицию и ответить на вопросы. Он сказал, что по возвращении в Соединенные Штаты, расскажет СМИ о том, что думают российские мусульмане.

– Поедете?

– А почему бы и нет…

– По вашим словам, конференция была приурочена к столетию крупнейшей мусульманской организации Индонезии. Что это за структура?

– «Нахдат аль-улама» можно перевести с арабского как «Возрождение ученых». Это крупнейшая мусульманская организация не только в Индонезии, но в и масштабах всего мира. Она действует по всей стране в разных сферах общественной жизни, занимаясь благотворительностью, просвещением, образованием, социальной работой, богословско-правовыми вопросами и т.д. Если кратко: это традиционалисты, приверженцы шафиитского мазхаба и ашаритской догматической школы. В настоящее время ее генеральным секретарем является шейх Мифтах аль-Ахьяр. На торжества по случаю юбилея «Нахдат аль-улама» на центральном стадионе собралось около 3 млн человек, куда приехал президент Индонезии, который является протеже этой организации. О ее влиянии говорит и тот факт, что нынешний вице-премьер, который также выступил на юбилее, занимал должность генсека «Нахдат аль-улама». Нынешний генсек Мифтах аль-Ахьяр выразил желание приехать в Россию. Сейчас готовится визит руководящего состава организации в нашу страну.

Что бы не говорили недоброжелатели по поводу изоляции России, участие нашей делегации в таком мероприятии служит доказательством того, что ни одна мусульманская страна не выступает против России и с пониманием относится к ее позиции, которая отвечает интересам всего исламского мира.