Ответ на нападки в адрес Института истории им. Ш. Марджани

Хайрутдинов Айдар Гарифутдинович, кандидат философских наук, доцент, старший научный сотрдуник Института истории им. Ш.Марджани АН РТ. Фото: Бизнес-онлайн

Хайрутдинов Айдар Гарифутдинович, кандидат философских наук, доцент, старший научный сотрдуник Института истории им. Ш.Марджани АН РТ. Фото: Бизнес-онлайн

Теги:



4
04 Июня 2020г. (12 Шавваль)

1 июня сего года портал IslamNews опубликовал статью под названием «Для чего реформируют Институт истории имени Марджани». Поскольку данный материал появился медиа-пространстве в непростое для Института истории им. Ш. Марджани Академии Наук РТ время, он не мог не привлечь к себе внимание научного сообщества, в особенности, внимание сотрудников названного учреждения.

Я тоже прочитал эту статью и скажу сразу, лично у меня она не вызвала симпатий. И тому есть ряд причин. Во-первых, в самом названии научное учреждение, небрежно так, названо – «Институт истории имени Марджани». Можно было бы проявить толику уважения к имени выдающегося религиозного деятеля и написать «имени Ш. Марджани». Но этого нет. А любой заголовок, между прочим, действует в двух плоскостях: очевидной и неочевидной. Помимо отражения содержания статьи (как и должно быть), заголовок обнажает неочевидные, но крайне значимые вещи, такие как отношение самого автора к затронутой теме, и создание определенного настроя у читателя.

Так и со мной – явная небрежность в формулировке названия статьи настроила меня соответствующим образом. Далее – фотография якобы здания института. Она не соответствует действительности – учреждение давно оттуда съехало. Нужно следить за переменами в жизни Института истории им. Ш. Марджани, раз уж так интересна его судьба.

После прочтения статьи стало ясно, что настрой, созданный заголовком и фотографией, не обманул меня. Читателям предложена статья, написанная явно не из добрых побуждений. Это ни что иное, как дополнительный удар в спину тому, кому уже и без того досталось. Особенно гадко то, что этот удар наносит автор с татарской фамилией, ведь он бьет по единственному в мире институту, занимающемуся комплексными исследованиями по истории татар, а также бьет по его коллективу, прекрасно осознавая, что лично ему ни это учреждение, ни работающие в нем люди ничего плохого не сделали.

И здесь возникает вопрос о мотивах, которыми руководствовался автор этого пасквиля. Личная месть? Вряд ли, ведь в статье ни слова о личном. Остается либо желание напакостить, следуя позывам своей низкой натуры, или же исполнение чьего-то заказа.

Перейду к цитатам. Автор пишет: «заслуги перед татарским народом данной академической организации … выглядят довольно неоднозначно».

Так и написано: «неоднозначно». Это крайне субъективная и некомпетентная оценка, за которой стоит, казалось бы, сомнение автора в том, принес ли пользу этот институт татарскому народу, или нет. На самом деле за этим стоит невыполнимое желание нивелировать, опустить, как говорят, ниже плинтуса, выдающиеся научные достижения Института истории им. Ш. Марджани. Раз заказали опустить, то автор послушно, как ему кажется, опускает. Думаю, ему за это позволят взять с полки пирожок, ну или хотя бы сунут кусочек сахара с хозяйской руки.

Автору следовало бы знать, что давать оценку многолетней и плодотворной работе научного учреждения, занимающегося историей татарского народа, может только представитель научного сообщества с прямым или косвенным участием, неважно, в каком научном стане он находится: в стане поддерживающих или оппонирующих. Автор, как я понимаю, не относится ни к одной из перечисленных категорий.

Если бы автор имел хоть какое-то понимание степени важности татарской исторической науки для татарского народа и для будущего России в целом, то он не использовал бы слово «неоднозначно». Институт истории им. Ш. Марджани воздвиг себе памятник на все времена одним только семитомным фундаментальным исследованием «История татар». И это – однозначно. Цену этому труду может дать любой татарин, который в свое время сидел за партой советской школы и, начиная с 4-го класса, приступал к изучению прошлого своей страны по учебнику «Рассказы по истории СССР». Я отношусь к таковым: татарин в русской школе. Если в этом школьном учебнике, призванном сеять «разумное, доброе и вечное», хоть как-то и упоминались татары, то только под кровавым соусом проклятого монголо-татарского ига. «Разумного, доброго и вечного» со страниц учебника об истории русского народа, с лихвой хватало для впечатлительного детского воображения: косые взгляды, оскорбления и побои со стороны одноклассников, возомнивших себя пострадавшими от ненавистных татар, были гарантированы.

А теперь есть семь томов истории моего народа. И попробуйте теперь убедить меня и моих детей, а будут внуки – то и внуков, что татары не являются народом, который заложил основы российской государственности, что татары пришлые, дикие и кровожадные. Не получится, ибо Институт истории им. Ш. Марджани воздвиг свой аналог Стены Искандера на пути орд сочинителей лживой истории.

Автор пишет, что мол «татарская интеллигенция за пределами республики имеет довольно смутное представление о том, как Институт им. Ш. Марджани занимался развитием татарской истории, и как вообще была выработана ее концепция».

В этой своей претензии автор сильно заблуждается. Татарская интеллигенция (например, в той же Финляндии, Японии, Турции, Узбекистане и других местах) хорошо знает наш институт и более того, с татарской зарубежной диаспорой налажено сотрудничество. Что касается татарской интеллигенции России (Москва, Нижний Новгород, Ижевск, Пенза, Саратов и многие другие) – то она тоже хорошо знает и Институт, и то, чем он занимается и какие выдает результаты.

В принципе, татарская интеллигенция за пределами Республики не обязана знать «как Институт им. Ш. Марджани занимался развитием татарской истории», а Институт истории не обязан информировать каждого представителя татарской интеллигенции о своей работе и достижениях, по принципу тагарак сыер артыннан йөрми (корыто не ходит за коровой). Интеллигент он на то и интеллигент, что сам определяет круг своих интересов и находит пути для получения нужной ему информации, чтобы этот интерес удовлетворить. Для современного интеллигента это не проблема: Институт истории им. Ш. Марджани представлен в Интернете, он проводит десятки конференций, издает научные журналы высокого рейтинга, книги, труды, представлен в СМИ и прессе. Всякий, кто имеет серьезный интерес, (не только интеллигент, но и, говоря словами автора, «широкие круги общественности») может, при желании, найти всю научную продукцию Института истории им. Ш. Марджани. Отрадно видеть, что таких людей много. Для ищущих, неравнодушных, интересующихся историей своего народа людей двери нашего Института всегда открыты, каждый сотрудник доступен и живьем, и в Интернете – пожалуйста, созванивайтесь, приходите, общайтесь, переписывайтесь. Все конференции и мероприятия, проводимые Институтом, анонсируются заблаговременно и открыты для посетителей со стороны. Институт истории им. Ш. Марджани не безликий п/я. Он обращен к людям и для них же работает. При этом, Институт истории им. Ш. Марджани – это не общественная организация, которая должна отчитываться перед учредившими его «широкими кругами общественности». Учредители у него другие, перед ними он и отчитывается.

О концепции, которую Институт истории им. Ш. Марджани выработал и которой следует в своей работе, достаточно знать специалистам. Они могут быть согласны с ней, или не согласны – на то она и наука, чтобы в ней состязались различные подходы к решению поставленных проблем. Когда пациент приходит в лечебное учреждение, он не интересуется концепцией. Для него достаточно, что лечить его будут дипломированные специалисты, поэтому он и пришел в медицинское учреждение, а не к знахарке. Институт истории им. Ш. Марджани уже создал достаточно средств и продолжит их разрабатывать и создавать, чтобы татары (и, кстати, не только татары) могли излечиться от исторического беспамятства, в котором они удерживались на протяжении веков.

Автор пасквиля, между тем, пишет: «история Татарстана стала представлять из себя нечто мало совместимое с общим историческим дискурсом, принятым в современной российской исторической науке».

Во-первых, современная российская историческая наука – это уже далеко не та туго опутанная догмами марксизма-ленинизма безмолвная и послушная кляча. Тот факт, что с Институтом истории им. Ш. Марджани сотрудничают ведущие историки современной России, а это ученые с мировым именем и патриоты своей родины, говорит о многом. У них не возникает сомнений по поводу концепции, которой следует Институт. Концепция Института вызывает раздражение лишь у тех, кто не может смириться с тем, что татары сыграли одну из ведущих ролей в истории России, что отражено, в частности, в трех коронах на гербе страны, символизирующих три средневековых татарских ханства. А тем, сколько зарубежных ученых и научных учреждений сотрудничают с Институтом, автор не интересовался? А надо бы. И им ли не знать о современных трендах в мировой исторической науке?

В свете сказанного выше, говоря об «общем историческом дискурсе, принятом в современной российской исторической науке», автор лишний раз выдает свою некомпетентность в рассматриваемом им проблемном поле. Или же он лишний раз демаскирует заказной характер своего пасквиля, оказывая медвежью услугу заказчику, для которого, судя по всему, милы прежние времена, когда татары в российской исторической науке рисовались все мы помним, как.

Судя по тому, что автор пасквиля выступает на площадке, имеющей отношение к исламу, то его интерес к степени соответствия деятельности Института мусульманскому дискурсу выглядит уместным. Однако насколько он адекватен в своих оценках этой стороны деятельности Института? Например, он пишет: «Вызывают вопросы и мировоззрение самого директора Института им. Ш. Марджани Рафаэля Хакимова, который задолго до нынешних «религиозных реформаторов» выдвинул концепцию «евроислама», которая также призывала к реформированию (читай, отмене) многих религиозных обрядов».

Рафаэль Хакимов не религиозный деятель и он не обязан слово в слово повторять догматы, прописанные в религиозных книгах. Поскольку он со дня основания возглавлял государственное бюджетное светское научное учреждение, то будь он хоть четырежды истовым мусульманином, даже тогда он не имел бы права напоказ демонстрировать свои религиозные убеждения, находясь, как говорится, при галстуке. Будучи философом и историком, имея высшее техническое образование, Р. Хакимов имеет полное право высказывать свое понимание сути и содержания религии как в татарском преломлении, так и в общемусульманском. И, конечно же, он имеет право публиковать свои труды на эту тему. Р. Хакимов совершенно не обязан угождать кому-либо тем, что он следует «правильному» исламу. Религия – личное дело каждого. Важно также подчеркнуть, что Р. Хакимов никогда не делал того, на что у него нет права: он никогда и никому не навязывал свои взгляды и понимание религии. Кстати, такого права нет даже у т.н. служителей культа, хотя они только этим и занимаются, но это уже другой разговор.

Далее автор, продолжая осуждать Р. Хакимова, с ехидцей замечает: «но к религиозной вере так и не пришел из-за своего коммуно-атеистического прошлого».

Прежде, чем ерничать и обвинять кого бы то ни было в неверии, (что в принципе не пристало автору-мусульманину, раз уж он пишет на исламском сайте) г-ну Насретдинову следовало бы знать, что содержание человеческих сердец ведомо только Создателю, и что человек, даже если он считает себя истинно верующим, не имеет права судить о том, верит кто-то, или нет. Если будет желание поспорить, то приведу соответствующий аят из Корана, согласно которому быть мусульманином еще не значит иметь в своем сердце веру.

Продолжая тему присутствия религиозной составляющей в деятельности Института, которым руководит Р. Хакимов, добавлю: в 2005 году, с выпуском первой книги в рамках масштабного проекта «Антология татарской богословской мысли» (АТБМ), российская мусульманская общественность и русскоязычная публика, в общем, получили возможность познакомиться с трудами выдающихся татарских религиозных деятелей, религиозных философов, просветителей, до уровня которых интеллектуалы зарубежного мусульманского мира не доросли до сих пор. О некоторых из наших великих мужей, к своему стыду, татарский народ даже представления не имел, поскольку в советское время их имена были под запретом. Однако зарубежная мусульманская общественность не только знала имена этих людей, но и изучала их труды, почитала за честь пожать им руку. Некоторые из них вершили судьбы мировой мусульманской уммы. Поэтому стоит ли удивляться тому, что каждый новый том АТБМ, выходя в свет, тут же становился библиографической редкостью, что количество желающих приобрести эти драгоценные тома в наши дни только растет, что уже другими заинтересованными сторонами разрабатываются проекты, предполагающие переиздание трудов, вошедших в АТБМ.

АТБМ не единственный проект Института истории им. Ш. Марджани, имеющий отношение к исследованию ислама в татарском мире и наследия его выдающихся представителей. За прошедшие годы сотрудниками Института издана масса трудов на эту тему и эта работа продолжается полным ходом и, надеюсь, будет продолжаться в будущем, вопреки злым помыслам недоброжелателей. Проведены десятки конференций, посвященных выдающимся татарским религиозным деятелям, Институт постоянно поддерживает научные связи с мусульманскими религиозными организациями России и их представителями, приглашая их на свои мероприятия. В свою очередь, официальные мусульманские религиозные учреждения охотно приглашают сотрудников Института на свои мероприятия. Более того, в числе сотрудников Института работали и продолжают работать статусные представители мусульманского религиозного сообщества. Институт истории им. Ш. Марджани является одним из учредителей Российского исламского университета (РИУ, Казань).

Необходимо сказать, что татарское мусульманское религиозное наследие, отражение ислама в мировоззрении, философии, менталитете, педагогике, национальные особенности ислама у татар, влияние ислама на нашу культуру, этику и литературу, искусство и народное творчество, ремесла и быт и иные аспекты жизни – все эти явления представляют собой необъятное поле, которое еще изучать и изучать. Поэтому конца-края научно-исследовательской работы в этом направлении не будет видно еще долгие годы, если не века.

Между тем, ехидный автор продолжает: «в самой республике его идеи не находят поддержки у религиозно ориентированной части населения».

Если говорить о поддержке со стороны «религиозно ориентированной части населения», то в этом не нуждается ни Р. Хакимов, ни Институт истории им. Ш. Марджани. В такой поддержке нуждаются духовные учреждения и лидеры, имамы мечетей, муаллимы медресе и другие акторы религиозной жизни татарского народа. Если уж говорить об интересах «религиозно ориентированной части населения», применительно к Институту истории им. Ш. Марджани и его директора, то их дело состоит в том, чтобы вернуть в зону свободного доступа забытые и неизвестные сокровища вселенной, под названием Ислам в татарском мире. И Институт справлялся с этой задачей на отлично, и, как мы все надеемся, будет справляться впредь.

Однако автор продолжает: «смена приоритетов в развитии исторической науки в Татарстане и выдвижение на первый план Института археологии отвечают и реалиям сегодняшнего дня и долгосрочной перспективе».

Я ничего не имею против своих коллег-археологов. Достигнув определенной стадии развития, они в 2014 году выделились из Института истории им. Ш.Марджани, создав новый академический институт. Прозвучит банально, но археология – это важная и неотъемлемая часть исторической науки в ее самом широком смысле. Однако сама по себе отдельно, в качестве вещи в себе, археология не имеет смысла, она обретает его только в рамках той или иной исследовательской парадигмы в целом, или направления, в частности. Что касается радости автора по поводу планируемого слияния двух научных учреждений, то, подобно тому, как общее не может быть подчинено частному, так и Институт истории им. Ш. Марджани может быть подчинен Институту археологии им. А.Х.Халикова только в нездоровом воображении бездушных чиновников. Поэтому в словах г-на Насретдинова о «выдвижении на первый план Института археологии» сквозит его желание (как и желание пожелавшего остаться неизвестным заказчика материала) видеть татарскую историю в качестве археолога, т.е. под поверхностью земли. Только если для археолога работа в земле – это нормальное рабочее состояние, нелегкий труд полевых романтиков, то для татарской истории подобное состояние означает самопогребение, забвение и гибель. И не нужно лукавить: именно в таком состоянии и хочет видеть татарскую историческую науку наш злонамеренный автор и те, кто за ним стоят. Автору невдомек, что история – это не только археология, что существуют области исторической науки, не нуждающиеся в археологии, в принципе.

Если шакал, решился плюнуть в попавшего в ловчую яму льва, то напомню, что результаты любых деяний рано или поздно возвращаются к тому, кто их совершил. Поэтому, когда бумеранг вернется, следует принимать его смиренно, с пониманием того, за что это тебя, вдруг, так приложило.

Порядочный человек не будет злорадствовать, видя беду другого. Для человека со здоровой психикой и нравственными устоями естественным будет желание помочь. Очередная непростая ситуация вокруг Института демонстрирует весь диапазон отношений к нему со стороны. Каждый новый день вносит ясность в вопрос о том, кто есть кто: друг ли он, враг ли, и не так, и ни сяк ли, помогает ли, злорадствует ли, добивает ли…

В случае с Институтом истории им. Ш. Марджани, всякий болеющий за любимое дело ученый, переживает не лучшие времена в связи с осознанием драматической перспективы, нависшей над этим уникальным научным учреждением, его филиалами, многочисленными проектами, планами, и, конечно же, коллективом сотрудников, которые плодотворно работали и готовы работать дальше во всех упомянутых выше и оставшихся не упомянутыми направлениях изучения истории татар, – народа, который, как оказалось, и создал Россию.

Автор: Айдар Хайрутдинов

Комментарии () Версия для печати

Добавить комментарий

Дамир Нигматуллин 04 Июня 2020г.
Ответить

Автор сам путается в фактуре: Институт археологии выделился из Института истории не в 1996 году, а в 2014 году. Стыдно историку путаться в датах!

Миляуша Гайнанова 05 Июня 2020г.
Ответить

Дамир Нигматуллин, это опечатка, Айдар Хайрутдинов всегда грамотно пишет, просто иногда такое случается (любой человек может поторопиться и ненароком ошибиться). Ведь всем известно, что в 2014 году отдел археологии отделился и стал Институтом археологии им. А.Х. Халикова.

    редакция 05 Июня 2020г.
    Ответить

    Неточность в дате исправлена

Абдуллах 05 Июня 2020г.
Ответить

"Будучи философом и историком, имея высшее техническое образование, Р. Хакимов имеет полное право высказывать свое понимание сути и содержания религии как в татарском преломлении, так и в общемусульманском". Весьма странно слышать такое от образованного человека. Разве высказывание по теме, далекой от понимания автора, не будет являться словоблудием? Зачем говорить о богословии, а то и призывать к реформам, если сам не являешься богословом? Давай тогда лечиться по трудам физиков и готовить еду по рекомендациям астрологов.

Яндекс.Метрика